Читать «Большие люди» онлайн - страница 60

И лишь потом, когда Валентин Алексеевич принимается за работу, "рассматривая" руками Гошину спину, а Люся напряженно наблюдает за действиями учителя, Гриша наклоняется к ее уху и шепотом спрашивает:

- Он слепой, да?

- Молодой человек, у слепых обостренный слух, вы разве не знали? - голос у Савченко ровен и даже чуть насмешлив.

Гриша как-то сказал, что ему не бывает стыдно. Соврал. Вот сейчас и покрасневшие скулы наличествуют, и выражение смущения на лице.

- Простите. Я не хотел вас обидеть...

- И не обидели.

- Ну и... - Гриша растерян и не знает, что ответить. И поэтому: - А я не молодой человек. Совсем уже не молодой.

- По сравнению со мной - молодой.

Потом Люда негромко переговаривается с Валентином Алексеевичем, он что-то объясняет ей, расчерчивая ладонями спину Гошки. А тот лежит на столе совсем тихо, молча.

- Ну, все, Люся. Дальше ты и сама справишься, - мужчина встает со стула. - Верни меня, где взяла.

- Ой... - а вот об этом она не подумала. Дурочка! У нее же сейчас сеанс должен быть с Георгием. - Гоша, ты сможешь подождать? Я Валентина Алексеевича отвезу и назад.

- Конечно, Лютик. Я никуда не тороплюсь.

- Давайте, я отвезу, - неожиданно вмешивается Гриша. - А вы тут своим делом занимайтесь.

- Валентин Алексеевич, вы не против? - интересуется Люся.

- Людочка, да мне какая разница? Лишь бы довезли. Я уже слишком старый, чтобы бояться незнакомцев.

________________

- У вас хорошая машина.

- Откуда знаете? - Григорий ляпнул, не подумав. Спохватился, да поздно.

Савченко усмехается.

- В ней пахнет хорошо. Кожей натуральной. Ощущение, - Валентин Алексеевич проводит перед лицом рукой, - большого салона. И двигатель... басовитый. Шестерка?

- Восемь горшков, - довольно усмехается Гриша. - Модель опознаете?

- О, я не настолько хорошо разбираюсь в автомобилях. Предположу, что это какая-то Тойота?

- Точно. Вы молодец.

Какое-то время они едут в молчании. А потом Гриша не выдерживает:

- А вы от рождения... ну...

- Слеп? Нет. Я успел посмотреть этот мир.

Григорий проклинает себя за любопытство. Но этот человек, лишившийся зрения, но не потерявший достоинства, вызывает нешуточный интерес.

- Вам сколько лет? - вдруг спрашивает Валентин Алексеевич.

- Тридцать пять.

- В ваши годы я еще видел. Это случилось... когда мне было тридцать восемь. Когда одна жизнь кончилась. И началась другая.

Гриша не знает, что сказать. "Мне очень жаль"? Это как-то... фальшиво. И поэтому он молчит, сосредоточенно глядя на дорогу.

- Но я рад, - неожиданно продолжает Савченко, - что она у меня была. ТА жизнь. Никогда не знаешь, когда, в какой момент твоя жизнь вдруг перевернется, да так, что... Ваш брат об этом знает не понаслышке, верно?

Гриша кивает, а потом, спохватившись, добавляет словами:

- Верно. У него могла бы тоже начаться... другая жизнь. Без чего-то важного.