Читать «Тайна песчинки» онлайн - страница 70

— Вот так, — сказал он, — приходят два незнакомых человека и приносят в портфеле революцию в технике.

Он встал и, уже прощаясь с ними, спросил:

— Сколько же силикальцитных домиков вы построили?

— Больше тысячи.

— И они дешевле железобетонных?

— Конечно, и уж, во всяком случае, не дороже. Но зато мы обходимся без цемента.

— В том-то и дело. Что же вы собираетесь делать с цементными заводами? — улыбнулся академик.

— Что ж, — ответил Хинт, — придет время, и цементу найдут какое-то другое применение.

— Представляю себе, как вас клюют наши цементные боги, — сказал президент.

Хинт вспомнил о Долгине, но ничего не сказал о нем.

— Ничего не поделаешь, они отдали цементу всю жизнь. Мы их понимаем, — сказал Хинт, продолжая думать о Долгине.

— В том-то и состоит мужество ученого — уступить место новому, вовремя уступить. Но боги не любят признавать, что они всего-навсего простые смертные. Так что не отступайте. Если нужно — ниспровергайте и богов. Желаю вам успеха. И напишите мне, пожалуйста, какие они будут, эти успехи ваши, — сказал президент академии и проводил их до дверей.

— Мы были у него час, — сказал Хинт, когда они вышли на Ленинский проспект.

Вскоре они уже были в Институте металлургии. И с этого дня у колыбели их скромной и, в сущности, очень простой машины встала Большая Наука.

Самые различные металлы и самые неожиданные сплавы испытывались в дезинтеграторе. И хоть во многом проблема эта уже решена, но до сих пор содружество академического института с маленькой лабораторией в Таллине продолжает приносить все новые и новые плоды.

Президент Академии наук СССР так и не узнал о разговоре Долгина с Хинтом, но в тот момент он защитил Хинта и его дело от долгиных в самом широком смысле этого понятия. «Если нужно — ниспровергайте и богов». Это Хинт запомнил на всю жизнь.

Впрочем, Долгин уже не был для него научным богом. По-человечески Хинт даже понимал его: слава, авторитет, как будто навсегда установившаяся научная репутация — от всего этого отказаться, более того — добровольно отказаться? Нет, это слишком трудно. К тому же он не один — ученики и ассистенты, помощники и коллеги, в той или иной степени зависящие от Долгина (он консультирует все, решительно все, что связано со строительными камнями), — все они поддерживают своего патриарха или оракула, хоть он еще не так стар, чтобы занять этот пост.

Долгин был когда-то передовым ученым, он пробился к научному Олимпу ценой серьезных научных исследований. Его авторитет нельзя было назвать дутым. Но наступил момент, когда от его слова зависела судьба того или иного молодого ученого, той или иной диссертации, от его покровительства или не покровительства — жизнь или смерть нового научного направления.

За последние годы эта монополия на справедливость, на непререкаемую истину, на безошибочное суждение начала исчезать. Но Долгин судорожно цеплялся за нее, сохранял внешний вид преуспевающего пророка. Появлялся в президиумах деловых и торжественных собраний, заседал в коллегиях различных комитетов — судил, рядил, влиял…

И в этот-то момент появился Хинт с его силикальцитом, с его независимыми суждениями, острым умом, талантливыми исследованиями. От него отмахнуться уже нельзя. Интерес к его открытию велик.