Читать «Десятилетия. Богатая и красивая» онлайн - страница 47

Секс был для нее словно наркотик, внутри же у нее была пустота. Она обнаружила, что за всем тем калейдоскопом, которым была ее жизнь, дом ее оставался пуст. Чем сильнее она скучала по семейной жизни, тем меньше она вспоминала о Дике. Когда же она думала о муже, единственное, что приходило на ум, была страшная усталость, в которой она жила все те годы: усталость от сочетания семейной жизни, карьеры и воспитания детей. Тогда Барбара не понимала этого, вероятно, слишком уставала, чтобы что-либо понимать, но после двадцати она жила в состоянии постоянного изнеможения. Теперь, когда ей было немногим за тридцать, она испытывала веселость, обратная сторона которой была слегка окрашена чувством отчаяния.

Однако Барбара не зацикливалась на этом чувстве и продолжала жить.

Странно, но получилось так, что Аннетт и Кристиан пошли в старую школу Полинга, куда ходила и Барбара. После первого лета, проведенного ими с бабушкой, всем казалось вполне естественным, что дети останутся в Полинге. Возможно, в пятидесятые разлука с детьми показалась бы ей невыносимой. Но теперь, в семидесятые, после развода, живя одна и с головой уйдя в свою карьеру, она приняла это как наиболее разумное решение. Может, она и ищет себе оправданий, думала Барбара, но в какой-то мере это помогает ей мириться с тем обстоятельством, что детей растит ее мать, а не она сама.

Не то чтобы она не любила своих детей. Не то чтобы она не способна была всем их обеспечить, включая и образцовое мужское влияние, которое психологи называли жизненно необходимым для полноценного эмоционального развития и мальчиков, и девочек. Но у Барбары не было выбора. Оба дедушки умерли. Дик жил в Пенсаколе, и на его шее висели трое детей другой женщины, а Барбара до сих пор не встретила человека, который бы мог заменить отца ее детям. Вся ее жизнь была серией проб и ошибок в любовниках, а психологи утверждали, что множество «пап» для ребенка хуже, чем отсутствие отца.

Поэтому было легче пойти по пути наименьшего сопротивления, к тому же это был наиболее разумный путь, и оставить детей на попечение бабушки, чем признать тяжелые последствия столь легкого решения. Барбара огорчилась, когда осознала, что ее больше волнует собственная жизнь, чем жизнь ее детей. Она никогда не слышала и не читала ни об одной женщине, которая ставила бы себя на первое место. Она обвиняла себя в бессердечии и эгоизме; она удивлялась, как извратился ее материнский инстинкт, и молила Бога, чтобы правы оказались те немногие специалисты, кто утверждал, что решающим для ребенка является не число встреч с матерью, а как они происходят. Лишь позднее, с наступлением эры «женской свободы», Барбара узнала, что и другие женщины находят воспитание детей скучным и утомительным, и только когда замаячила перспектива второго замужества, Барбара наконец-то нашла в себе силы вслух признать свою вину и таким образом освободиться от нее.