Читать «Зимняя война 1939-1940 гг» онлайн - страница 7
Гордон Франк Сандер
Итак, 10 ноября, вооруженная печатной машинкой «ундервуд» и рекомендательным письмом от своей подруги и поклонницы Элеоноры Рузвельт, Геллхорн взошла на борт голландского торгового судна. Оно держало курс на Бельгию. Остановившись на несколько дней в по-прежнему нейтральной Бельгии, Геллхорн снова пересекла Северное море, на этот раз на самолете, и прилетела в Стокгольм. Там она остановилась на один день, и наконец прибыла в Хельсинки после полудня 29 ноября.
Измотанная длинным путешествием, Геллхорн прошла но потертым ковровым дорожкам солидного отеля в свой затемненный номер. Несколькими минутами спустя она уже спала. Затем посыпались бомбы. «Черт меня побери», — пробормотала Геллхорн на бегу к окну, выходящему на бульвар Эспланада. Ее редактор Колебо оказался прав.
«Я увидела огромный трехмоторный бомбардировщик на высоте около 1000 метров, — писала она Хемингуэю несколькими днями позднее. — Он шел медленно и низко, казалось, он на прогулке». Но этот самолет сбрасывал не бомбы, а тысячи листовок. Листовки падали на мостовую и застревали в ветвях деревьев на бульваре. Журналистка продолжала смотреть в окно и увидела, как десятки хорошо одетых горожан, застигнутых налетом на улице, направились в vaestosuoja, грубые деревянные убежища, построенные в центре парка. Несколько горожан остановились и подобрали советские листовки.
«СОЛДАТЫ! БРОСАЙТЕ ОРУЖИЕ И ВОЗВРАЩАЙТЕСЬ ДОМОЙ!
ЗАЩИЩАЙТЕ СЕБЯ! ИЗБЕГАЙТЕ ГОЛОДА! У НАС ЕСТЬ ХЛЕБ!»
— гласила одна.
Другая листовка:
«ФИНСКИЕ ТОВАРИЩИ!
Мы пришли не как завоеватели, а как освободители финского народа от угнетения капиталистов и помещиков. Не нужно стрелять друг в друга. По приказу империалистов Каяндера, Маннергейма и других были прерваны переговоры и превратили Финляндию в военный лагерь, подвергая финский народ ужасным страданиям».
Те горожане, которые не поленились поднять и прочесть листовки, окаменели. Бедная, голодная, оборванная Финляндия, о которой говорилось в грубых советских листовках, была никак не похожа на комфортабельную, сытую страну, в которой они жили. На самом деле наспех сляпанная пропаганда, падающая с небес, была бы смешной, если бы вместе с ней с неба не сыпались серьезные смертельные бомбы, рвавшиеся неподалеку.
«Молотовские хлебные корзины», — прозвал бомбы неизвестный шутник. Прозвище к бомбам привязалось.