Читать «Лиса. Личные хроники русской смуты» онлайн - страница 5
Сергей Стукало
Быстро привыкнув к красивым серёжкам с белыми искрящимися камушками, к тяжёлым разноцветным бусам, ярким платьям, высоким прическам, маникюру, вечерним поездкам в кино и в театр на военном автомобиле с персональным водителем, она совершенно не представляла, как теперь ей жить дальше. Соседки, ещё вчера, под гитару и бутылочку вина, с неподдельным удовольствием разделявшие привалившее ей «бабье счастье», сегодня, крепко уцепив вернувшихся мужей под локоть, проходили мимо гордо и независимо.
Не здороваясь. Словно и вовсе не знакомые.
Их мужья посматривали на неё цепко и оценивающе. По кобелиному. Не найдя интереса в ответном взгляде, некрасиво сплёвывали под ноги и что-то энергично шептали… Наверное, ругались. Жёны делали вид, что происходящее их не касается.
Красивым женщинам их уже минувшего счастья не прощают. Ошибки ещё можно простить, но вот счастье…* * *
Возвращаться в дом свекрови было глупо и бессмысленно. Да и вряд ли её теперь туда пустят… Мария знала, что та её иначе как «гулящей» не называет. Она и раньше была там на роли – «подай-принеси». Свекровь не могла простить легкомысленной «девочке из прислуги» того, что та «окрутила» её перспективного сына. Её неприязнь не исчезла даже после рождения внука, а уж теперь…
Перед самой войной «перспективный сын» загремел в лагерь по статье «за расхищение и использование служебного положения в корыстных целях», а из лагеря – в штрафбат.
Писем от мужа-зека Мария не получала.
Он не любил писать, она не писала тоже.
Без помощи винившей её во всём свекрови Мария выживала, как могла.
В сорок втором, окончательно сломавшись, по настоятельному совету заводской кадровички, пустила к себе жильца. Каким он будет «квартирантом» было ясно сразу – Мария жила в коммуналке, в которую её выселили с годовалым Валеркой сразу же после состоявшегося над мужем процесса. Из благоустроенной квартиры выселили.
Комнатка у неё теперь была одна-единственная, угловая и не очень просторная.
После ареста мужа жизнь, начавшая было налаживаться, рухнула как карточный домик.
Была тогда такая статья – «С конфискацией имущества».
Теперь жизнь рухнула во второй раз.
«Не судьба, – решила Мария. – Но на завод больше не пойду… Я там своё отработала».
Она кусала губы, мысленно прощаясь с сытым военным временем: с его тушёнкой, яичным порошком, белым хлебом и молодым смехом крепкого весёлого мужчины. У этого времени был горько-сладкий привкус американского шоколада. Мария стонала и мотала головой, вспоминая тёплое плечо, к которому, засыпая, так любила прильнуть щекой…
Оказалось, что тогда, три года назад, решившись на эту «жертву», она вытянула счастливый билет. Хотя и не ради собственной сытой жизни решилась, а ради крошечного сына, которого надо было чем-то кормить и, желательно, делать это каждый день. Ради Валерки…
Мальчишка рос болезненный, ему было нужно хорошее питание, молоко и витамины. Нужны были фрукты. Всё это требовало денег, по военному времени – немалых, а жёны штрафников переводов с фронта не получали.
А потом… Потом она влюбилась.
А кто бы не влюбился? Три года как муж и жена прожили… От нахлынувших воспоминаний засбоило сердце, и закружилась голова. Сильно заныло внизу живота…
Темперамент, язви его…
На какое-то мгновение Марии вдруг показалось, что она просто больна, что у неё температура, а всё случившееся – не более чем вызванный этой температурой морок.
Может, когда она выздоровеет, всё и в самом деле образуется?
В ней всегда жила уверенность, что она рождена для яркой и насыщенной радостными событиями жизни, и обязательно будет счастлива. Мария была оптимисткой и верила, что все невзгоды и несчастья обязательно проходят, что всё ещё наладится. Наладится…
Не важно как, лишь бы наладилось.
Наивная. Впереди её ждали непростые времена. Она начала падать, не подстелив соломки…