Читать «УШЛА И НЕ ВЕРНУЛАСЬ...» онлайн - страница 6

Я не слушаю Инну Сергеевну, когда она читает мне про своего Набокова. Я ей любуюсь. «Посмотри, как я любуюсь тобой – как Мадонной Рафаэльевой!..». Сказать, что я в неё влюблён – нет. Я себя уже спрашивал об этом – нет. Но мне нравится смотреть на неё, слушать. Это я, конечно, слукавил, что тексты этой милой женщины я пропускаю мимо ушей. Есть взаимосвязь: она для меня становится красивее с каждой фразой. Когда она рассказывает о Набокове, Гоголе, её ноги удлиняются на глазах. Талия становится уже. Голубые глаза – ярче. Я думаю: «Где ещё можно найти, встретить такую женщину? – Нигде!».

У Инны Сергеевны потрясающий папа. Он учёный-физик. Чего-то там изобрёл, и в Канаде использовали его прибор при очистке Великих озёр. У нас бы убили.

Папа Инны Сергеевны однажды решил, что всякому культурному человеку необходимо в жизни знать 100 стихотворений. Иначе – что это за жизнь?

Он их выучил. Как-то я стоял с этим сумасшедшим, вечно вдохновенным физиком на автобусной остановке и в его исполнении слушал малоизвестного Лермонтова. Стихи были длинными. Мы пропустили два автобуса.

Папа Инны Сергеевны чуть старше меня. Он бегает по утрам, и уже в третий раз женился. На своей студентке, которая родила ему мальчика и продолжает смотреть на своего кумира восторженными глазами, кажется, до сих пор ещё не веря своему счастью.

Я же всё никак не соберусь побежать. Зимой жду лета, осенью – весны. Бегаю по бабам. Это всесезонно. Тащусь вот, сейчас, на 11-й этаж, кряхтя, проклиная всё лифтовое хозяйство. Нет, ну, раньше с этими этажами было всё-таки попроще. «Было небо ближе, были звёзды ярче…». А небо – оно, пожалуй, стало ещё ближе. Ну – не рукой пока ещё подать, но высота уже чувствуется – разрежённый воздух…

В кармане у меня две шоколадки. Я предварительно звонил. Мужа дома быть не должно. Уехал за товаром. Инна Сергеевна рассказывала, что у него есть пистолет. Так, маленькая подробность, деталь. Везёт же мне. Как-то дружил с девушкой, у которой, как я узнал чуть позже, муж сидел в тюрьме за убийство.

Может быть, этого тоже посадят. Жалко – такой молодой. Ему бы ещё жить да жить. И жизнь-то – только начинается. Джакузи недавно установил. Этот Павел Антонович легко может оказаться жертвой болезненных домыслов, беспочвенных подозрений.

Ведь у нас ничего не было и нет с Инной Сергеевной. Мы даже не целовались. То, что я смотрю на Инночку, когда она читает про своего Набокова, что я представляю её всю, какая она есть, под кофточкой и джинсами, когда она в кофточке и джинсах, и какая под халатом, когда она в халате, ещё ничего не значит, и этого к делу не пришьёшь.

Коснуться, провести кончиком пальца по кофточке там, где под тканью, напротив – сплюснутый лифчиком сосочек…

Все мужчины чего-то всегда себе представляют, можно прийти в ужас, если показать это по телевизору, но это норма, без которой мужчина как вид существовать не может.

Инна Сергеевна открывает дверь. Я сразу вижу её улыбку. Главное, из-за чего человек может понравиться сразу – это от улыбки. Вот Инна Сергеевна мне когда-то так сразу и понравилась.