Читать «Начало русской истории. С древнейших времен до княжения Олега» онлайн - страница 223

108

Здесь необходимо внести одно уточнение. Формальным препятствием к отождествлению летописного Владимира с Вальдемаром из саги служит то обстоятельство, что княжение династии Словена приурочено Иоакимовской летописью к историко-географической реальности Новгорода Великого, тогда как конунг Вальдемар, согласно саге, правит над обширной, хотя и географически неопределенной территорией, в состав которой, впрочем, явно входят земли балтийских славян — «вильтинов» или «вильцинов», иначе говоря, вильцев/лютичей. В силу научной инерции большинство историков находятся в плену иллюзии, заставляющей их видеть в «Великом граде» Иоакимовской летописи древнерусский Новгород Великий. Насколько правомерно их отождествление? Новгород на Волхове стал называться Великим во второй половине XIV в. (самое раннее упоминание — в документе 1362 г.). Единственный известный по источникам раннесредневековый «Великий град» находился совсем в другом регионе, весьма далеком от Новгородской земли. Согласно Адаму Бременскому, он лежал в земле ободритов и назывался Велеградом. Фульденские анналы также именуют столицу ободритов, в которой в первой половине IX в. княжил Гостомысл, Велиградом. То, что это название означает именно «Великий город», явствует из его латинской кальки в латиноязычных хрониках — Магнополис (позднее еще один Велеград возник в Моравии). Словом, мы можем утверждать, что сказание о князьях Великого града, попавшее в Иоакимовскую летопись, является обработкой более древнего исторического сюжета, возникшего не на новгородской почве, а в землях балтийских славян-ободритов.

109

С.Н. Азбелев ищет следы воспоминаний о «русском» князе Владимире в другом фольклорном источнике — древнерусских былинах и, кажется, находит (Азбелев С.Н. Предания о древнейших князьях Руси по записям XI–XX вв. // Славянская традиционная культура и современный мир. М., 1997. Вып. 1. С. 4—17). Как известно, князь Владимир — один из постоянных былинных персонажей. Его прототипом традиционно считается киевский князь Владимир I Святославич. Однако, по словам Азбелева, «взаимоотношения эпического Владимира с его богатырями нередко напоминают обстановку так называемой военной демократии, характерную для славян и их ближайших соседей в период гораздо более давний, чем феодальная Киевская Русь» (Указ соч. С. 9). В связи с этим замечанием исследователь советует «приглядеться, например, к отчеству Владимира по былинам. Народные сказители крайне редко называли князя Владимир Святославич. Отчество или не названо, или он именуется (особенно в самых старых записях) Владимир Всеславич. Между тем сага о Тидреке Бернском называет Владимирова отца Гертнитом, и в этом имени, как показал академик А.Н. Веселовский, отобразился видоизмененный древнегерманский эквивалент славянского имени Всеслав (Веселовский А.Н. Былины о Волхе Всеславиче и поэмы об Ортните // Русский фольклор. СПб., 1993. Т. 27. С. 306–309). «Из этого можно заключить, — пишет Азбелев, — что князь Владимир Всеславич былин, записанных в XVII–XX веках, имел своим прототипом первоначально Владимира Всеславича, о котором идет речь в саге (о Тидреке Бернском. — С. Ц.), а соответственно — Владимира, фигурирующего в Иоакимовской летописи задолго до Рюрика…» (Указ. соч. С. 12–13).