Читать «Коненков» онлайн
Юрий Александрович Бычков
Юрий Бычков
КОНЕНКОВ
ГЛАВА I
СЫН КРЕСТЬЯНСКИЙ
К петрову дню рассчитывали вернуться с дальнего покоса домой, но начались затяжные дожди: уложенная косцами в пышные пахучие валы трава потемнела, земля так густо напиталась влагой, что хлюпало под ногами. Целых три дня за пеленою косматых, цепляющих за верхушки деревьев облаков не было видно солнца. Лишь в канун праздника небо очистилось.
Богомольный Устин Терентьевич все порывался в деревню, чтобы успеть в екимовичскую церковь к заутрене. Да так и не осмелился на самовольство. Хотя и был старшим по возрасту в патриархальной, живущей целым родом под одной крышей семье Коненковых, решающее слово принадлежало среднему брату Андрею Терентьевичу. Его с нетерпением ждали с припасами и новостями.
Уезжал Андрей Терентьевич в Караковичи спешно — надвигалась гроза. Подбадривая покосников шутками да прибаутками, старшой наказывал братьям Устину, Захару, Тимофею:
— Добро на волю стихий оставлять ни в коем случае нельзя. Сколько копен душистого сена поставлено! А поваленный июньский медовый травостой? Где еще, как не здесь, на щедрых полянах Пригодинских лесов, можно накосить на всю худобу?!
Кому, как не ему, Андрею Терентьевичу, видеть и помнить: все, что лето-припасиха даст, зима-прибириха не заметишь как выберет из закромов и сараев.
Стоя на возу, крепко стянутом березовой слегой, он подбадривал родичей:
— После грозы — дождь, после вёдра — ненастье. Так-то. Дождик вымочит — красно солнышко высушит… Через два дня приеду.
На третий день он не появился. Соскучившись за дождливые дни по работе, поднялись на заре. Летний день год кормит.
День 29 июня 1874 года, петров день, как ему и положено по календарю, выдался жарким. Палило нещадно. Пот застилал глаза. Бабы молча, споро ворошили, сгребали сено. Мужики копнили, навивали возы. Решили отправить в деревню Тимофея и вторым возницей — его шестилетнего сына Мишку. Жена Тимофея Анна была на сносях, в Караковичах по случаю сенокоса — малолюдье. Мало ли что может случиться.
Но отъехать не успели. По лесной дороге, расплескивая лужи, спешил Андрей Терентьевич. Сидит бочком, свесил ноги в аккуратных лапотках с тележного полка. По случаю праздника он в полотняной расшитой косоворотке, подпоясанной крученым шнурком.
Бабы низко, так что закрыт весь лоб, повязаны белыми платками, в холщовых сарафанах с украсами, завидев Андрея Терентьевича, приободрились, чаще замелькали их загорелые руки. Так ладно у них получается: взмах — и обвянувший с одного бока пласт травы оборачивается навстречу солнцу. В такт ритмичным взмахам граблей, не сговариваясь, вдруг они озорно запели:
— Андрей Терентьевич, квасу привез? Жарко-о-о! — Разрумянившаяся молодица — племянница — сделала шаг навстречу.
— Привез, привез, — отмахиваясь от баб, как от приставучих слепней, скороговоркой отвечает старшой, а сам, спрыгнув с телеги и бросив вожжи на круп лошади, спешит к братьям Устину и Тимофею.
