Читать «Женщина перед великою задачею» онлайн - страница 14

«Жрица любви», «владычица жизни», носительница «посевов» истории, конечно — всегда «casta» , «diva» т. е. черты особой непорочности и религиозной торжественности ей особенно присущи. Вот секрет тоже инстинкта, с коим г-жа Лухманова потянулась от «мордочек» к «лицам». Мы говорим, что довершаем всемирные инстинкты, ибо то, над чем злобно смеется автор указываемой нами книжки, — все, кому дорого существо человеческое, втайне орошают слезами («Плоды просвещения», «Крейцерова соната»): кто же из нас не плачет о потере «религиозно чувствующей себя» матери, «религиозно себя сознающей» жены, «религиозно воспитываемой в материнство» дочери-подростка и вообще что в нас и около нас «мордочки», а не «лица»? Но «корень вещей» глубже зарыт, чем догадываются; хоть чуть-чуть мы его даем прозреть; хоть в кой-ком западет наша мысль. И кой-кто поправит «листок» на засыхающем «древе жизни». Здесь «дело культуры» возможно, ибо оно не требует «громов» и «пушек»; это — тайно-творение жизни, и оно может быть безмолвною и затаенною религиею, остаться внутреннею «молитвою» и теплотою, без наблюдаемых знаков.

1898

Примечания

1

(фр.) — конец века.

2

См. «Семейную хронику» С. Т. Аксакова, рассказ о женитьбе Куролесова, невеста коего «только тогда перестала плакать, когда рядом с нею посадили ее большую куклу, почти с нее величиною, и от которой она не могла оторвать глаз». Мысль брака, ее религиозная чистота не может быть восстановлена никакими иными средствами, как отодвижением его заключения к самому раннему (невинному) возрасту, когда в его реальное существо человек и вступает с безгрешною еще психикою и он охватывает, включает в себя так называемую первую (всегда чистую и идеальную) любовь; или, точнее, когда эта любовь и возникает, начинается в браке. Время это у девушки точно обозначено первым выявлением пола, и для юноши это годы, равные годам девушки, с прибавлением трех или четырех годов. Просматривая канонические книги, мы с удивлением и не без радости нашли, что в классическую пору церкви брак и допускался, у нас и в католических странах, в этот ранний возраст — для девушки в 14 и 13 лет; и лишь с конца прошлого и начала нынешнего века, очевидно, в исключительно гигиенических целях и без всякого канонического основания он был передвинут к 16 годам — времени «второй» и иногда «третьей» любви, всегда при загрязненном уже воображении и иногда начавшихся уже так называемых «отроческих пороках». Этих-то последних «гигиена» и не приняла во внимание, как она не приняла во внимание и «спокойных лиц» и железного здоровья наших «бабок» и «матерей» (см. наблюдение г-жи Лухмановой). Восстановление раннего «чистого» брака есть альфа восстановления глубоко потрясенной теперь семьи, как универсальность (всеобщность) брачного состояния есть альфа поправления всего потрясенного status quo общества. Мы слишком понимаем, однако, что теперь, когда разрушение брака зашло так далеко, это не может быть сделано иначе, как через глубокое потрясение всей цивилизации, и мы думаем, надвигающийся новый век будет эрою глубоких коллизий между существом, религиозным и таинственным, брака и между цивилизацией нашей, типично и характерно атеистической и бесполой. Говоря ниже о возможной «культуре пола», целой «половой цивилизации», мы имели в виду именно эту коллизию.