Читать «Братство Света» онлайн - страница 21

Но жизнь лесорубов из мелких поселений вокруг Балки не стала легче. Мастер С’Муга, комендант форта и наместник Темного Братства во Флориде, любил бродить в людских поселениях. Это помогало ему думать. Вместе с ним, понятное дело, шатались по деревням и его покрытые шерстью телохранители. При появлении жуткой процессии собаки на цепях переставали брехать, стараясь поглубже упрятаться в самые дальние углы своих деревянных клетушек; дети начинали хныкать, а груднички, находящиеся внутри домов в люльках или на руках матерей, начинали рыдать в голос. Цепенящий страх подкатывал к сердцам взрослых охотников; каждый из них не раз встречался на глухих лесных тропинках с хищным зверьем, которым полны флоридские леса. Вполне обычные опасности, к ним суровая жизнь в разбросанных по краю поселках быстро приучала мужчин. Ужас, который охватывал людей с появлением С’Муги, имел происхождение совсем иное. Он сидел глубоко в душах, на самом дне, там, куда никогда не заглядывал спасительный луч разума. Первобытное чувство, заставлявшее человека сторониться мелкого паука, а не стараться растоптать его грубым кожаным башмаком. Эта жуть заполняла собой все человеческое естество без остатка.

Когда начинали плакать дети, мастер С’Муга, до того расхаживавший по селению с заложенными за спину руками, вдруг словно просыпался. Он безошибочно находил взглядом дом, из недр которого доносились рыдания, и замирал, медленно покачиваясь с пятки на носок. От природы бледное лицо постепенно наливалось нездоровым румянцем, кадык начинал скакать вверх-вниз, словно лягушка, которую деревенские мальчишки из озорства закрыли в пустой крынке. Свита мастера принималась шумно и противно принюхиваться, со свистом втягивая в слюнявые ноздри воздух, напоенный детским страхом.

Постояв некоторое время, мастер С’Муга поворачивался, и так же медленно удалялся из поселка. Охрана шла следом беспорядочной стаей, гогоча и оживленно перелаиваясь на своем зверином наречии. Долгое время приходили в себя люди после подобных визитов. Не скоро успокаивались дети, а то человеческое чадо, что послужило причиной интереса мастера, зачастую вырастало странным существом. Волосы таких детей стремительно теряли краску, становясь мертвенно белыми, словно лежалая под снегом трава. Они мало разговаривали, имели тот или иной дефект речи или попросту оказывались заиками. При их появлении домашняя птица начинала метаться и шуметь, словно к амбару подкрался кровожадный хорек. Собаки тоже сторонились не по возрасту седых младенцев. Люди, чуя недоброе, редко одаривали подобных детей лаской и вниманием. Рассказывают — несколько слабых и болезненных ребятишек пропало в окрестностях Мертвой Балки. Говорили, что шли они к логову Нечистого, широко раскрыв пустые глаза и шаря дрожащими руками по воздуху, словно стараясь зацепиться за нечто невидимое, что помогло бы избежать оскаленных ворот, ведущих в недра форта мастера С’Муги. Впрочем, подобные байки всерьез никто не воспринимал, ведь чаще белоголовые дети умирали от болезней и хворей, из-за плохого от рождения зрения, наступали на ядовитых ежей или тонули в мелких речушках и озерцах, где купалась жарким летом детвора.