Читать «Новая земля (Новь)» онлайн - страница 18

Было совсѣмъ тихо въ мастерской. Ойэнъ отпилъ изъ своего стакана. Художникъ Мильде сидѣлъ и счищалъ какое-то пятно на своемъ костюмѣ и ровно ничего не понималъ; онъ протянулъ свой стаканъ журналисту, чокнулся съ нимъ и шепнулъ:

"За твое здоровье!"

Фру Ханка первая заговорила:

"Да, да, Ойэнъ, какъ вы это все понимаете, какъ дрожитъ то, что вы пишете! Кипучее молчаніе народа. — Я слышу это и понимаю. Я нахожу, что это очень хорошо".

Всѣ согласились съ этимъ, и Ойэнъ былъ тронутъ. Радость очень шла къ его молодому лицу.

"Это только настроеніе", — сказалъ онъ.

Ему бы очень хотѣлось услышать особое мнѣніе Паульсберга, но Паульсбергъ молчалъ.

"Но зачѣмъ вы выбрали такую тему? Я хочу сказать — стихотвореніе въ прозѣ? Да, да, это очень хорошо".

"Это, собственно говоря, мое настоящее призваніе", отвѣчалъ Ойэнъ. "Романы у меня не выходятъ; у меня постоянно выходятъ стихи. Да, съ рифмой, или безъ нея, но всегда стихи. Послѣднее время я даже не пишу рифмъ".

"Чѣмъ выражается, собственно говоря, ваша нервность?" спросила фру Ханка своимъ мягкимъ голосомъ. "Вѣдь это очень грустно, вы должны теперь непремѣнно позаботиться о томъ, чтобы выздоровѣть".

"Да, нужно попробовать. Напримѣръ, у меня бываетъ иногда такое чувство, какъ-будто что-то содрогается во мнѣ, дрожитъ, почти раздираетъ меня. Я не могу ходитъ по коврамъ, потому что, если я что-нибудь уроню, то снова не найду. Никогда я не слышу, что оно падаетъ, и мнѣ не приходить въ голову искать его. И оно такъ и лежитъ. Можете вы себѣ представить что-нибудь болѣе невыносимое, чѣмъ то, что оно тамъ лежитъ, и вы оставляете его тамъ лежать. Меня всегда мучаетъ, когда я ступаю на коверъ; я собираюсь съ силами, кладу руки въ карманъ; я пристально смотрю на пуговицы своего костюма, чтобъ ни одну изъ нихъ не потерять, и я нѣсколько разъ оборачиваюсь, чтобы видѣть, не потерялъ ли я чего-нибудь. Потомъ есть еще другія вещи, мучающія меня; странныя, навязчивыя мысли мучатъ меня. Я ставлю стаканъ съ водой на самый край стола и мысленно держу пари съ кѣмъ-нибудь, пари на громадныя суммы. Тогда я начинаю дуть на стаканъ; если же онъ падаетъ, то я проигралъ, проигралъ такую большую сумму, что я на всю жизнь банкротъ, если же онъ устоитъ, то я выигралъ и могу себѣ купитъ гдѣ-нибудь на Средиземномъ морѣ дворецъ. То же самое бываетъ со мной, когда я поднимаюсь по незнакомымъ лѣстницамъ; если шестнадцать ступеней, — я выигралъ, если восемнадцать — проигралъ. Кромѣ того, иногда появляются еще другія, очень смущающія меня обстоятельства; если, напримѣръ, лѣстница противъ всѣхъ ожиданій будетъ имѣть двадцать ступеней, что тогда я проигралъ, или выигралъ? Но я не уступаю, дѣло доходитъ до процесса, который я, конечно, проигрываю".