Читать «Васяткино горе» онлайн - страница 5

Отец поставил Васятку нарочно на этом месте у самого входа в лес: если мальчик оглянется, то ему видны даже сани и старики, сторожащие лошадей.

— Коли тебе станет скучно, или очень озябнешь, так ты беги к розвальням, там тебя дедушка Фёдор пригреет и хлеба даст.

Но Васятка в ту сторону и смотреть не хотел: зачем он будет сидеть у дедушки Фёдора под шубою, когда здесь так хорошо, весело, и сейчас начнут убивать зайчиков. Он даже не испугался, когда остался совсем один: мальчики, поставленные возле него, были гораздо старше; им почему-то не понравилось это место на самой опушке, и они убежали дальше в лес.

Васятка вдруг вздрогнул. Он услышал со всех концов: «у-лю-лю», крик, вой, треск трещоток, удары колотушек, а затем — пиф-паф! — ударило несколько выстрелов, и от этих звуков, так гулко раздавшихся по всему лесу, точно все деревья и кусты застонали, а потом всё смолкло. Васятка понял, что, значит, гнали зайцев, и когда те выбежали на охотников, их убили.

Убили!.. Мальчик вдруг почему-то вспомнил теперь, что у него была рыжая собака, мохнатенькая, ласковая такая, глазками, бывало, так смотрит, что Васятка поневоле обнимет её за шею и поцелует.

Звали её Лиской, потому что охотники говорили, что она очень похожа на лису; отец её откуда-то достал щеночком, и она, чем больше росла, тем больше любила мальчика. Мордочка у неё была узенькая, а язык длинный, розовый, и она всегда норовила лизнуть Васятку в самое лицо. Хвост у неё был пушистый, широкий, и как, бывало, увидит Васятку, так и начнёт им вертеть по земле и вправо, и влево — весь песок разметёт. Собачка была охотничья, да только избаловалась и стала, не дожидаясь Степана, сама бегать в лес и охотиться там за птицей. Из-за этого она и погибла: шёл лесом мужичок-охотник из чужой деревни; Лиска мелькнула перед ним из-за куста, а он-то и в самом деле принял её за лису или за другого зверя, выстрелил и убил, а как убил, так и увидел, что это собака. Он пришёл в деревню и рассказал. Дали знать Степану, и тот принёс из лесу свою Лиску. Как увидел Васятка, что у собаки глаза закрыты, рыжая шубка вся в крови, а сама она холодная и не прыгает, не играет, не узнаёт своего Васятку любимого, мальчику так стало жалко, что он горько заплакал и пошёл к матери. Отец вырыл яму и похоронил в саду Лиску, так у Васи и не было больше собачки, убили её… «Вот так и зайчиков убивают», — подумал он, и вдруг ему стало так жалко, так жалко этих маленьких белых зверков, что он чуть не заплакал. Ему хотелось бежать в лес к отцу и просить его, чтобы он сказал господам, что не надо стрелять, не надо убивать бедных зайчиков, которые теперь играют и прыгают как Лиска, а потом будут лежать как она, неподвижные, а на шубках их будет кровь… И вдруг он опять вздрогнул, снова послышалось: «у-лю-лю», и прямо на него, из-за поленницы, выскочил белый зайчонок. Он так испугался, увидя мальчика, что в нескольких шагах от него присел на задние ножки, передние поднял вверх и забарабанил ими по воздуху. «Убьют, убьют! — думал Васятка. — Уходи, глупый!» И Васятка, сообразив, в какой стороне охотники, вдруг бросился на зайчонка с криком: «у-лю-лю!» и погнал его совсем в другую сторону. Зайчонка прыгнул и исчез в кустах, а Васятка заревел и бросился к дедушке Фёдору. Он спрятался под его тулуп и вздрагивал каждый раз, когда слышал: паф-паф… А деревья и кусты в лесу, повторяя звук, точно стонали.