Читать «Ламетри» онлайн - страница 44

В подтверждение высказанных им мыслей Ламетри приводит примеры с глухонемыми, которых Амман обучал речи, с ребенком, выросшим среди медведей. «Если организация человека является первым его преимуществом и источником всех остальных, то, — заключает Ламетри, — образование представляет собой второе его преимущество. Без образования наилучшим образом организованный ум лишается всей своей ценности…» (2, 212).

Мысль философа выражена здесь очень отчетливо: человек рождается с такой телесной организацией, которая лишь позволяет ему научиться мыслить, которая содержит в себе лишь возможность мышления. В действительность она превращается только в обществе, оно обучает своих членов и речи и мышлению, которое без речи невозможно. Ламетри излагает «блестящую гипотезу Арнобия», согласно которой если воспитывать человека, с младенческого возраста лишив его какого бы то ни было общения с людьми, то никаких признаков мышления у него не будет. Во многих своих работах Ламетри доказывает решающее значение социальной среды для возникновения и развития мышления.

Но это решительное подчеркивание огромной роли внешних воздействий при формировании мышления и при определении его содержания не приводит, однако, Ламетри к такой гиперболизации тезиса о «душе как чистой доске», какую мы находим у Кондильяка, а позднее у Гельвеция. Не все в сознании человека определяется, по мнению Ламетри, окружающей средой; отдельные люди рождаются с телесной организацией, отнюдь не одинаковой; и это обстоятельство— природные склонности и способности — накладывает свой отпечаток на содержание их сознания, которое оказывается различным у разных лиц, даже если среда, воздействующая на них, одна и та же. Этот взгляд служит здесь еще одним доводом в пользу материальности носителя мышления.

Есть еще одно направление, в котором Ламетри развивает аргументацию, обосновывающую материалистическое решение психофизической проблемы. Целесообразность поведения человека связана с его ощущениями, чувствами, желаниями, с тем, что он в состоянии обдумать свой поступок, избрать данный, а не иной образ действий.

Нечто подобное имеет место у животных. Они ощущают, испытывают боль или удовольствие, влечение или отвращение и соответственно избирают линию поведения, сулящего удовлетворение их чувств. Но целесообразные действия, т. е. действия, в каком-то отношении нужные организму, мы встречаем и там, где этими действиями не руководят ни ощущение, ни чувство, ни ум. Таковы машинальные движения, описанные Ж. Астрюком и другими учеными XVIII в.: мигание, рвота, сужение и расширение зрачков, движения легких и других внутренних органов, совершаемые непроизвольно (сплошь и рядом даже без ведома того, кто их совершает), но не хаотично, а целесообразно.