Читать «Собрание сочинений. Т.2. Марсельские тайны. Мадлена Фера» онлайн - страница 349

— Хочешь остановиться здесь? — спросил он Мадлену. — Ты, наверно, очень устала. А завтра утром поедем дальше.

Молодой женщине все казалось, что позади кабриолета она слышит топот нищенки. Она поспешно согласилась с предложением Гийома.

— Да, да, — ответила она, — переночуем здесь. Я страшно хочу спать.

Тогда Гийом стал соображать, где они сейчас находятся. Ему было известно, что при въезде в Мант есть большая гостиница, где наверняка найдется свободная комната. Эта гостиница, под вывеской «Большой олень», когда-то, до постройки железной дороги, славилась среди ломовых извозчиков и приказчиков. Она представляла собой целый поселок с собственными конюшнями, сараями, дворами, с тремя корпусами разной высоты. Пересеченная бесконечными коридорами, прорезанная бесчисленными лестницами, как попало соединявшими этажи, она в былое время кипела жизнью населявших ее путешественников. Ныне она почти всегда пустовала. Ее владелец приложил много усилий, чтобы сделать из нее отель современного типа, но добился только того, что обстановка ее салонов и номеров приобрела глубоко комический вид. Он с горечью видел, что все прежние постояльцы покидают его и останавливаются у одного из его собратьев, построившего около вокзала дом с меблированными комнатами, украшенными, на парижский манер, зеркалами и часами из цинка.

Гийому были по душе скромные и уединенные дома. Он направился к «Большому оленю». Завтра предстоял базарный день, и прислуга еще не спала. Какой-то слуга распахнул настежь въездные ворота главного двора. Гийом соскочил на землю, чтобы самому ввести лошадь под уздцы. Слуга бросился за свечой и ключом от комнаты, так как новоприезжие изъявили желание лечь спать немедленно.

Мадлена вышла из экипажа только во дворе и оставалась там не более двух минут. Разбитая с дороги, еще дрожащая после недавней встречи, она с беспокойством озиралась вокруг. Отчего-то у нее было впечатление, будто она узнает этот незнакомый дом, куда ее привез муж. Напротив возвышалась голубятня из красного кирпича, которую она, несомненно, где-то видела; была тут и выкрашенная в желтую краску дверь конюшни, тоже показавшаяся ей старой знакомой. Но усталость и непонятный страх мешали ей сосредоточиться. На энергичное усилие памяти она сейчас была не способна. Эти черные стены, эти темные массы строении, освещенные полосами лунного света, имели ночью какой-то странно грустный вид, и она была совершенно убеждена, что видит их впервые. Только дверь конюшни и голубятня удивляли, даже пугали ее тем, что оказались в неизвестном месте, о котором у нее не сохранилось ни малейшего воспоминания. Но это мгновенное, как молния, чувство тревоги удвоило ее тягостное состояние и глухие опасения.