Читать «Польско-русская война под бело-красным флагом» онлайн - страница 15

— Во-первых, — говорю я ей, потому что ее, возможно, от боли, а может быть, и от стыда или из чувства вины всю перекосило, — куда делась твоя хрень в ноге?

Она молчит. Бубнит что-то себе под нос. И говорит: а ты что думал, я до конца жизни буду хромая ходить, с парализованной ногой, да? Ты этого хочешь, да? Дудки, хочется — перехочется.

Ну, тут уж я ей сказанул, потому что у меня окончательно и бесповоротно лопнули нервы:

— По-моему, Магда, ты сама умственно отсталая. Ты просто больная. У тебя на самом деле не ноги парализованы, а мозги. И чувства.

Но это еще не все, говорю я ей, одно из двух: или у тебя эта нога хромая, или нет. И нету такой возможности в честной и не замаранной политикой жизни, чтобы для меня эта нога была хромая и требовала хирургического вмешательства, а для каких-то хмырей она — нате вам — здоровая и ходячая. Такой возможности нет и быть не может, поняла? Одно из двух, Магда, и это я тебе прямо в глаза скажу, ты лучше возьми и запишись в сейм или в какую другую государственную думу и там можешь сколько угодно плести свою паутину лжи и клеветы, потому что там тебе и место.

Я совершенно спокоен, я холоден и тверд как лед. Она начинает плакать, но выглядит это как-то малоэффектно, я бы даже сказал, нетелевизионно. Я закуриваю, потому что, надо признаться, в последние годы приобрел эту дурную привычку. Но курю я не просто так, а в знак протеста, это моя личная борьба с засильем Запада, с американскими диетологами и американскими пластическими операциями, с американскими ворюгами, которые втихушку предали нашу страну. Я как-то даже признался Магде в одном таком разговоре, по-дружески, строго между нами, что, когда я поеду в Америку, я буду там курить сигареты прямо на улице, несмотря на то что у них это типа плохой тон, потому как весь Запад повально бросает курить.

Она тем временем говорит типа, можно даже сказать, мечтательно, что меня удивляет: ах, Сильный, как я хочу отсюда уехать. Охмурить какого-нибудь президента фирмы, какого-нибудь директора, всех этих набитых бабками ортопедрил, насшибать побольше бабла и уехать. С каким-нибудь любимым человеком. Может, даже и с тобой. Скорее всего именно с тобой, Сильный, потому что с тобой мне спокойно. Потому что в этой стране у нас нет будущего, нет шансов для развития нашей любви, куда ни глянь, везде насилие, война, пусть даже только польско-русская, ну эта, которая теперь идет в городе, так что нельзя шагу ступить, чтобы не наткнуться на русских.

Вокруг одни шесты, а на них флаги, куда ни глянь, везде бело-красные знамена. А ведь я хочу только твоей любви, но меня в любую минуту могут ударить или даже убить, к примеру. Первый встречный может убить. Человек человеку волк. А друг, бля, предаст.

Стоит очень поздняя, глубокая ночь, море, пляж. Вокруг ни одной живой души, те два хмыря уже давно поджали свои кожаные хвосты и испарились как камфара, будто их никогда и не было. Несмотря на оскорбление, которое она мне причинила, я не могу просто пропустить ее слова мимо ушей. Это выше моих сил. Потому что как бы там ни было, а с ее стороны это было хамство чистой воды, хотя теперь она нежная и романтичная.