Читать «Польско-русская война под бело-красным флагом» онлайн - страница 105

— Сушняк замучил, блин, — говорю я ему, добывая голос откуда-то из залежей сухой слюны в кристаллах. Если бы я, к примеру, не был такой культурный, я бы сплюнул как последний хам. Но я этого не делаю, потому что боюсь, что на тротуар упадет моя слюна в кубиках или, того хуже, в пачках или даже в рулонах. Я задумываюсь, не из-за женатого ли товара от Варгаса вся эта хрень. Потому что этот хмырь всегда хранит амфу внутри ботинка вместе с неизвестно какой дрянью, и из-за этого отравиться в наше время — проще простого. Теперь я, возможно, даже умру тут в муках, потому что всю свою жидкость недавно выплюнул Левому на куртку, и теперь во мне нет ни капли воды, а кровь в виде порошка пересыпается направо и налево из одной жилы в другую.

— Ну так пей, бля, и не баклань, — говорит мне Левый прекрасную жизненную мудрость, крылатое слово и пословицу на всю жизнь, просто в рамочку оправить и на стенку. Из лужи я типа пить не буду, так? — угрюмо отвечаю я ему, потому что шутить, разгадывать ребусы и загадки у меня нет настроения. Тут он типа сжалился, потому что, как ни крути, а это он проставил товар, и он теперь у нас бог и мажордом, он заказывает музыку, поэтому мы идем в Макдоналдс. Мы входим туда как двухчленная команда имени Матери Амфы. Большую колу, сурово говорю я кассирше без всякой лажи. Она подозрительно высовывается из-под своего суперфирменного козырька, после чего не менее подозрительно готова от одного нашего вида заклеить кассу пластырем. И не менее подозрительно она идет куда-то вглубь. Левый так возбужден, что начинает сличить в адрес этой кассирши разные вещи, хотя, честно говоря, она без шансов услышать его базар из своей фирменной подсобки, особенно потому, что ее фирменные уши прижаты и замкнуты фирменным козырьком.

— Ты, бля, давай лей колу, и в темпе, хватит там мастурбировать через передничек, Сильный, бля, пить хочет, а если нет, я, бля, туда приду и помогу тебе, но навряд ли тебе это понравится. — И когда он так выступает, я вдруг догоняю, что это все правда, и он совершенно прав, говоря с кассиршей в таком тоне. Потому что в цену каждой колы входит как минимум пять процентов для нее, за ее работу, вежливость и приветливость обслуживания, поэтому не может так быть, что, если у нее течка, она будет кидать тут косые взгляды, кривить рожу и, как последняя феминистка, полчаса наливать колу по грамму в минуту, когда я как раз хочу пить. В связи с этим я вместе с Левым начинаю гореть праведным гневом, и мы с ним стоим и говорим пустому прилавку: давай, проблядь вавилонская, кончай своему Вавиле сосать и неси эту поганую колу, а то мы натравим на твоих приблудных детей акул капитализма, и они откусят им сначала ножки, потом ручки, потом письки, а под конец тебя саму откусят, и тогда тебе на земле не удержаться и ты потрюхаешь прямо на облачко, чтоб оттуда творить чудеса и исцелять больных от поноса.