Читать «Испания. История страны» онлайн - страница 68

СОЦИАЛЬНО-ЭКОНОМИЧЕСКИЙ ЗАСТОЙ

Финансовое истощение и демографический спад сопровождались запретом на изменение социальной и экономической структуры страны. С начала XVI века стали крепнуть ощущения, что страна движется к краху. Восстание комунерос 1521 года отчасти можно рассматривать как ранний протест против имперских расходов. К концу 1550-х годов уже многие обеспокоились ростом цен, потерей конкурентоспособности, бесполезными инвестициями и нехваткой наличных средств, видя в этом первые признаки замедления экономического развития. В 1600 году самый известный из «арбитриста» (прогнозистов), дон Мартин Гонсалес де Сельориго, работавший в суде Вальядолида, который сам получал неплохой доход от недвижимости после весьма удачного брака, написал отличную книгу о бедах кастильской экономики. После Сельориго и другие отважились на критику, порой весьма проницательную. Аргументы сводились к взаимосвязи военной и экономической мощи, численности населения и производительности. Безошибочно определялись симптомы: избыточные ресурсы, недостаток вложений в производство, чрезмерные расходы казны, рост цен, потеря конкурентоспособности производства, застой в сельском хозяйстве, сокращение численности населения, импорт и иностранные банковские услуги, потеря рынков в Европе и Америке и т. д. Все доводы тщательно изучались, порой даже, можно сказать, препарировались. Однако предложения не шли далее реставрации прошлого, обычно ассоциируемого с «Католическими королями». Не инновации, а доброе имя и славное прошлое — таков был девиз критиков. Кеведо, один из самых ярых критиков эпохи, видел в возвращении к прошлому единственный путь к спасению: «Позвольте нам поступать так, как мы делали всегда». Очень немногие осмеливались критиковать основы общества, увязывая высокие цены с доходами, мышлением рантье и ленью; особняком стояло циничное замечание Сельориго, что иностранные банкиры и торговцы относятся к кастильцам, будто те — индейцы («Испания покорила Новый Свет, но нажились на этом Нидерланды»).

Ценности и пристрастия аристократии

Даже самая искренняя критика имела мало шансов на успех против аристократических ценностей и империалистических убеждений. Те, кто твердо удерживал социальную и экономическую власть, полагали, что именно эти ценности и убеждения сделали Кастилию великой. Неудивительно, что они не видели оснований что-либо менять. Корона поддерживала предпринимателей конца XV — начала XVI века и поощряла перемены, однако необходимость ведения войн оставляла мало пространства для маневров; на планирование будущего вечно не было времени, так что, когда давление достигало предельной отметки, монархии приходилось прибегать к поддержке знати.

Могущественный союз привилегий, прочно основанный на богатстве и власти, укреплял влияние аристократии на общество, неоспариваемое и неоспоримое; новые социальные группы, которые, возможно, могли бы привнести изменения в социальные и экономические процессы, привлекало и притягивало двойное достижение знати: статус и доходы (honra у provecho). Происхождение и богатство являлись отличительными чертами социального превосходства — владение фамильным гербом (ejecutoria de nobleza) и наследное состояние оправдывали любой поступок, а чины и звания никогда не жаловали тем, кто усердно трудился для улучшения своего материального положения. «Идальго, — писал Фернан Мехия, — человек, знатный от рождения»; герцог Нахера говорил, что мещанин отличается от дворянина своей личной и материальной зависимостью; это значит, что дворянин, даже если он был «простым идальго» (hidalgo a secas), остается таковым благодаря свободе от налогообложения. Отсюда — решительное противодействие аристократов нескольким попыткам короны ввести налог на землю и другую собственность, сдаваемую в аренду, а также установить контроль над налогами, которые дворяне собирали для короны.