Читать «Ричард Львиное Сердце: Поющий король» онлайн - страница 24

— Именно так, ваше величество. Как вас.

— Хм… Она сама мне однажды призналась, что назвала меня в честь какого-то английского рыцаря, в которого была когда-то влюблена. Он мерещился ей в те мгновения, когда я появлялся на свет. — Король Англии задумался с печальной улыбкой. — Уж не этот ли Глостер дал мне мое имя?..

— Я позову Герольда и Амбруаза?

— Разумеется.

Когда летописцы вернулись, Робер де Шомон продолжил свой рассказ о Жане де Жизоре:

— Когда нам исполнилось четырнадцать лет, нас обоих посвятили в рыцари в поле, под сенью жизорского вяза. Тут меня ожидала весьма приятная неожиданность. Среди гостей и родственников оказалось несколько тамплиеров, которых возглавлял командор Филипп де Вьенн. Они были облачены в белые одежды, а белые плащи украшались красными крестами, окруженными золотыми иерихонскими трубами. Ожидался новый крестовый поход, и любимый ученик Бернара Клервоского, Папа Евгений III, благословляя рыцарей Христа и Храма в перегринацию, присвоил ордену сию новую эмблему. Он пожелал им, чтобы стены вражеских крепостей рухнули от одного только приближения храбрых рыцарей, как некогда рассыпались они от приближения звука труб иерихонских. Кроме того, бросались в глаза красивые фибулы, выполненные из серебра, с изображением двух всадников на одном коне и надписью: «Signum militum Christi». Эту тамплиерскую печать утвердил тридцать лет назад все тот же Бернар Клервоский на синоде в Труа. Мой отец был рад приезду тамплиеров, хотя и проворчал, глядя на их новые знаки отличия: «Ну вот, теперь уже и бедные храмовники украшаться взялись!» Священник отслужил подобающий сему случаю молебен, который нам казался нескончаемо долгим и тягостным. Вот уж трижды пропели «Отче наш», а он снова за Псалтирь взялся… Но наконец по благословению священника мой отец взял в руки пояс с ножнами, в которые был вставлен меч Жизоров, и сначала опоясал мечом Жана, а потом меня. Меч, которым меня опоясали, был еще древнее. По преданию, он принадлежал еще королю франков Сигиберту Шестому и носил имя «Гриффдурс» — «Медвежий Коготь», ибо, как вы знаете, этого Сигиберта, по легенде, родила медведица.

— Ха! — воскликнул Львиное Сердце. — Выходит, не случайно мы присвоили тебе медвежье прозвище, коли тебя и в рыцари посвящали Медвежьим Когтем.

— Но не успел я возликовать, что меня приняли в рыцарство, — продолжал Робер, — как еще большая радость свалилась на мою голову. Тамплиеры окружили меня со всех сторон, и я был объявлен новициатом ордена Бедных Рыцарей Христа и Храма Соломонова. Вы понимаете, меня приняли в тамплиеры, а Жана — нет. Правда, мой отец объяснил ему, что он остался единственным сеньором Жизора и не может, как я, идти в крестовый поход.

— Должно быть, после этого сеньор де Жизор возненавидел эн Робера, — сказал Амбруаз.

— Вероятно, — кивнул Робер. — Однако вскоре он тоже стал тамплиером. Причем сразу двух орденов.

— Как это? — удивился Ричард.

— Я же говорил, что тогда орденов было несколько, и каждый оспаривал свое право считаться истинным. Тех тамплиеров, к которым был причислен я, возглавлял великий магистр Бернар де Трамбле. А покуда я принимал участие в крестовом походе, в Жизор по очереди явились другие великие магистры и тоже приняли Жана в тамплиеры. Первый именовал себя Андре де Монбаром, одним из самых первых храмовников. Может быть, это и впрямь был он, а может быть — самозванец. Бог его знает. Второй был Бертран де Бланшфор, унаследовавший титул великого магистра от Черной Черепахи. Так Жизор стал комтурией одновременно двух тамплиерских орденов.