Читать «Александр Гитович» онлайн - страница 81

А рядом с этими записями, — перемежая их, — строчки стихов. И все они — о главном, о том, без чего не мог жить поэт.

Мне на днях предъявили угрюмый упрек — И казалось бы, выхода нету: Будто все, что я в сердце скопил и сберег, — Только вам выдаю по секрету. Если правильно люди о том говорят, Значит, надо условиться вместе, Что Поэзия — это секретный доклад На всемирном читательском съезде.

Он никогда не забывал о своем читателе, не имел привычки, готовя новые издания, переделывать что-то в старых стихах.

— Читатель должен видеть путь, пройденный поэтом, — говорил он мне, когда мы обсуждали состав его однотомника для Лениздата. — Переписывать, изменять акценты, править налево и направо — занятие рискованное. Можно что-то отшлифовать, исправить ошибку, но переписывать — кому это нужно? Мы читаем пушкинские лицейские стихи, потом его же стихи, написанные к годовщине выпуска, и видим, как шло созревание пушкинского гения. А попробуй исключить юношеские стихи, хотя они слабые по сравнению с остальными. Что-то очень важное будет потеряно в нашем представлении о поэте. Вспомним Саянова, он выправил многие свои стихи, которые мы еще в двадцатые годы знали наизусть. Книжка сразу стала хуже, Саянов предстал перед читателем зализанным, а стихи его утратили аромат времени.

Для лениздатовского сборника Гитович сперва отобрал стихи, которые меньше всего печатались. Он принес рукопись незадолго до поездки в Армению, а накануне отъезда зашел спросить мнение. Книжка была собрана не лучшим образом. Стремление полнее представить все ранее вышедшие книги привело к тому, что оказались слабо обозначены вершины, которых он достиг. В рукописи было немного лучших стихов, особенно из числа написанных в последние годы. Вернувшись из Армении, он представил в издательство почти заново выстроенную книгу.

Ему не довелось увидеть ее в готовом виде, с крылатым конем на обложке, устремленным в неведомые края. Вперед был нацелен и сам поэт, всегда, даже в дни, когда в его поэзии бывала «нелетная погода». Он не уставал думать о том, что нужно сделать завтра, чтобы лучше, проще выразить мысль.

Как каждый настоящий поэт, он считал себя полководцем («армия поэтов-пехотинцев невозможна и не нужна»). Что же касается стихов, то он мечтал, чтобы они до конца послужили нашему великому делу. Он написал коротенькие восьмистрочные «Стихи неизвестных поэтов». Сегодня они прочитываются как завещание:

Неведомых художников холсты, Внезапно получившие признанье, Музеи копят в громе суеты, Чтобы пополнить пышное собранье. Но неизвестных стихотворцев труд, Стихи, рожденные для долгой жизни, — Их ни в какой музей не продадут: Они давно подарены отчизне.