Читать «Две свадьбы и одни похороны» онлайн - страница 53
Дмитрий Старицкий
— Тем более — что там такое на столе есть, чего у нас нет? — поддакнул Клаас.
— Эта бутылка тоже с того стола, так что, считай, мы за ним и сидим. Удаленно, — добавил Ханс и заржал собственной шутке.
— Тогда и мне накатите, — сказал я, усаживаясь рядом с Дюлекан на гравий.
— Аск? — воскликнул Клаас и, сунув руку в приоткрытую дверь джипа, достал четвертый стакан.
— Только закуски у нас нет, — посетовал Ханс.
— Нэ трэба, — ответил я почему-то по-украински, но буры меня поняли.
Когда нас нашел Арам, мы все четверо хором пели песни на трех разных языках одновременно. Но вполне слаженно и полифонично, с полным пониманием друг друга. Рядом валялись три большие квадратные бутылки из-под виски. Пустые, естественно. И нам всем, включая Дюлю, было очень хорошо.
ДЕНЬ ДЕВЯТЫЙ
Утром (или уже ранним днем) меня ласково разбудила Булька. С кружкой капустного рассола, маленьким мерзавчиком «Новомосковской» водки и обмотанной полотенцем кастрюлькой горячего хаша — поклоном от Саркиса. И все это с лаской, легкими «материнскими» поцелуями и добрыми уговорами. Ни одного бабского упрека. Просто добрый доктор-похметолог.
— А где все? — спросил я, приходя в себя.
— Кто где, — отвечает, — но в пределах «Арарата», если тебя это волнует. Инга всех построила и озадачила.
— Как Дюля?
— Еще спит. Мы решили ее вообще не будить. Пусть сама проснется, когда захочет. Это вам, мужикам, не привыкать водку трескать, а она у нас, можно сказать, вообще непьющая…
И, улыбнувшись, добавила:
— Была.
— Понятна-а-а… — огляделся вокруг. — А кто меня раздел?
— Я же и раздела, мой господин, не валяться же тебе в дорогих одеждах. Они почищены и висят в шкафу, трусики постираны и сушатся, — предупредила она мой следующий вопрос.
Сама Булька была одета в полупрозрачный зеленый запашной пеньюар, с белыми кружевами: на воротнике, по подолу и каскадом — на широких рукавах. Пояс подвязан под грудью. Волосы распущены. На запястьях тонкие золотые браслеты. Штук по шесть. Красотка, прекрасно осознающая, что она — красотка. А что скромницу изображает, так такую роль сама себе выбрала: для ролевой игры в «гарем».
— А я как? Себя прилично вел? — понизил я голос. — Морду никому не набил? А то свадьба без драки — вроде как против традиций.
— Что ты, мой любимый господин, ты очень культурно в хлам напился в тихом уголке с бурами и насмерть упоил Дюлекан, — вроде серьезно говорит, а глаза смеются.
— И все? — даже как-то разочаровался в себе.
— Нет, господин, когда я тебя раздела и уложила, ты мне сказал: «Если хочешь трахаться — трахайся. Только, чур, меня не будить».
— Ничего не помню, — пробормотал недоуменно.
— Так я тебя и не будила. Слово господина для жены — закон.
— ???
Буле наконец надоело себя сдерживать, и она звонко захохотала, всплескивая руками. Браслеты мелодично перезванивались при этом.
— Тебе зеркало показать?
— А что там, в зеркале? — не понял я.
— Твое лицо.
— М-да? И что с ним теперь делать? — озадачился я, оглядев свое отражение.