Читать «Пять лет на острове Врангеля» онлайн - страница 193

Ничего не зная о готовящейся экспедиции к острову, мы с Власовой не собирались к отъезду и не укладывали вещей, полагая, что это можно сделать в любой момент. Но среди туземцев шли деятельные сборы к отъезду, словно пароход уже стоял у острова. Некоторые хозяйства собирались уезжать на материк. Для некоторых из них выезд был необходим во что бы то ни стало. Собирались выезжать Аньялик, Паля, Тагью. Аньялик с братьями по этой причине перебрался с моего разрешения из бухты Сомнительной в Роджерс и охотился с нами на моржей.

Сборы туземцев к отъезду повлияли на заготовку моржа. Собравшиеся уезжать считали, что мясо можно заготовлять только для текущих надобностей, а о зиме думать нечего, так как все равно мясом пользоваться не придется. Эти демобилизационные настроения перекидывались и на других туземцев и грозили сорвать заготовки мяса.

Каждому из них я неоднократно втолковывал, что они должны охотиться так же, как если бы и не думали уезжать с острова. Если будет пароход, мясо не пропадет, даже если не будет завезено новых людей. В этом случае я приму мясо на склад фактории и уплачу деньги. Но, кроме того, я им напоминал о прошлом годе, когда пароход был послан, и он был уже близко у острова, — мы его все хорошо видели, — а тем не менее он к нам не подошел. А ведь если бы мы тем летом не запасли достаточного количества мяса — у нас зимой был бы голод.

Это убедило их, и эскимосы стали серьезно охотиться. Благодаря этому во всех основных становищах были сделаны достаточные запасы мяса.

Так мы провели и вторую половину июля и первую половину августа. По радио говорили, играли, но о рейсе на остров ничего не сообщалось.

12 августа 1933 года мы с Власовой устроили генеральную стирку. Весь день работали и, закончив, отдыхали. Находясь в комнате, мы услышали какие-то крики и вопли. Я выскочил на двор и увидел знакомую по 1932 году картину: люди орали и вопили, а с запада над землей летел самолет. Он вырастал, рос гул и рокот моторов и винтов. Самолет несся почти над самой землей. Вот он уже над нами, мы видим на фюзеляже и на плоскостях наше родное «СССР» и марку корабля — «Н—8». Самолет сделал над нами круг и пошел на посадку.

Гурьбой, со всех ног, бросились мы на косу приветствовать прилетевших людей. Самолет, типа «Дорнье-Валь», подрулил вплотную к берегу, и из недр его появились люди. Прилетело четыре человека: пилот и командир самолета Леваневский, штурман Левченко и бортмеханики Крутский и Маторин. Крутский прилетал к нам в 1932 году с Обручевым.

— Ну, как прозимовали, как здоровье?

— Прозимовали мы сносно; правда, зимой было изрядно холодно, но зима прошла, и теперь ничего — тепло Особенно больных у нас не было, а понемногу прихварывали почти все.

— Если есть больные, я могу их с собой захватить на материк, — сказал Леваневский.

— Больных, которым нужен был бы срочный вывоз с острова на материк, у нас нет. Я на всякий случай спрошу людей, и, ежели найдутся желающие вылететь, не ожидая парохода, я сообщу вам.