Читать «Актеры нашего кино. Сухоруков, Хабенский и другие» онлайн - страница 219

Для Саши школой становится арест, предательство бывших друзей, его ровесников, через эту горестную призму он начинает видеть, что происходит с ним и вокруг него на самом деле. Варя, этот шустрый подросток, врывается в жизнь практически без иллюзий. Разве что обманется, выйдя замуж за обаятельного красавца, профессионального карточного шулера, прекрасно сыгранного Юрием Колокольниковым. И уйдет от него по-взрослому сдержанно, решив все в одночасье. Хаматова соединяла постепенное взросление души Вари со всем тем, что было изначально заложено в ее натуре, с ее эмоциональным и духовным потенциалом.

Первое время она еще достаточно смутно ощущает подводные рифы, которые по мере происходящего с Варей приобретают вполне четкие очертания и больно дают знать о себе. И тогда она уже совершенно сознательно откажется с ними мириться.

У актрисы есть отличные, исполненные тишины и чистой лирики сцены, в которых она вместе с Сашей мечтает о путешествии в космос (пусть тогда все это называлось по-другому). Она парит, когда Саша дарит ей удивительный камешек – залог его любви к ней, залог их общего будущего. В эти минуты Варя как бы затихает. Затаивает дыхание. Забывая о том, что окружающие реалии бесконечно далеки от того, о чем она и Саша сейчас грезят. Ее коснулось дыхание чуда, и она верит в него. Ее глаза будто мерцают, лицо озарено, Варя слышит музыку, которую играют только для нее и для ее Саши. Но вскоре наступит момент, когда эта непокорная девочка окажется, в сущности, единственной опорой для Софьи Александровны, матери арестованного и высланного Саши.

Еще до работы в фильме «Дети Арбата» у Чулпан был театральный опыт работы с Евгенией Симоновой, снимавшейся в роли Софьи Александровны Панкратовой, причем опыт удачный в антрепризном спектакле «Сильвия», где Хаматова замечательно играла… собачку Сильвию. В картине актрисы словно устремлены навстречу друг другу, их дуэт идеально органичен. В нем нет старшей и младшей, опекающей и опекаемой. Равные перед свалившимся на них страшным горем, они не просто подруги: они – товарищи, пытающиеся противостоять в меру отпущенного им и даже сверх того, сохраняя при этом неизменное чувство собственного достоинства и внутренней свободы.