Читать «Прекрасные деньки» онлайн - страница 82

— А что, разве хозяйка никогда не задумывалась над этим? — спросила Хельга.

— Не задумывалась? Нет, конечно же, часто думала. Не раз даже к врачу с ним ходила и с матерью его говорила, а после похорон, бывало, с женщинами советовалась, у которых зассыхи в доме. И с одним сельским доктором говорила.

Она перечисляла имена. Холлю от этого стало не по себе. Во многих домах он и не бывал ни разу, а был уже там известен, даже ославлен. Когда-нибудь да придется постучаться в эти дома с каким-либо поручением и люди сразу сообразят: это тот самый зассыха, а он будет знать, что у них на уме: вот он, ороситель усадьбы 48. "Тогда я сразу дам тягу. Я и так ни секунды в чужих домах не задерживаюсь. Я боюсь людей в этих домах, но боюсь и сказать им правду. А надо бы сказать, но уже в сенях чувствую: сейчас придумаю какую-нибудь увертку — и с глаз долой. Вся надежда на Хельгу, вдруг поможет. Она уж мне немало помогла, а поможет еще больше. Надо ей сказать, чтобы она никуда отсюда не уходила, тогда вся жизнь тут переменится".

Хозяйка сообщала, что они уж все средства перепробовали, но даже порка не помогла. Хозяин-то поначалу чаще его жучил. А он еще и выкобенивался и грубил им, но Рудольф дурь-то из него маленько повыбил. Теперь он смирный малец, правда, себе на уме. Сколько он доставил им неприятностей, сколько хлопот. Господина священника, видите ли, не любит, молитва для него как наказание. Хозяйка стала припоминать разные случаи, переводя взгляд с Хельги, которая ловко делала свое дело и при этом успевала что-то сказать Розе или Марии, на Холля, а с Холля на Марию, безучастно возившуюся со сливками, а потом на Розу, если уж Роза попадалась ей на глаза или же нужна была в качестве безмолвной свидетельницы. Снова горохом посыпались имена, которых Хельга и знать не знала, но зато знакомые Холлю. Целая толпа людей воскресла в его воображении и все для того, чтобы выставить напоказ его детство. Ожили картины скотного двора, забоя и случки, замелькали коровы, люди, лошади. Несчастные случаи, гробы с покойниками, обезображенная топором пастушка, сцепившиеся в драке братья Гуфты, Мориц с открытым спросонья ртом на куче сена, Мориц с зажатыми в грязных губах сапожными гвоздями, дядя, вязнущий в снегу по дороге в школу.

Холль слышал голос хозяйки, но уже не слушал того, что она рассказывала. У него было такое чувство, будто ему приспичило мочиться под стол, и он никак не может остановиться. Хельга дала хозяйке выговориться и наконец все-таки прервала. Каких только ужасов она тут не услышала о Холле в его же присутствии.

— О людях здесь говорят, как о груде булыжников. — Она сказала это так, что мороз прошел по коже. Под ноги хозяйке вдруг полетела рукоятка от пахталки.

— Тут и обращаются с людьми, как с камнями! — крикнула Мария и выбежала из кухни, хлопнула кухонная дверь и еще одна, в глубине дома.

— Вот тебе и на! В меня уж посудой швыряют. Сперва ты льешь молоко в огонь, а потом швыряешь в меня посудой. Неровен час и прибить могут. В собственном доме нет спокойного житья.