Читать «Прекрасные деньки» онлайн - страница 115

По вечерам он ездил иногда с Альфредом Кофлером на верхнее пастбище и навещал там Германа Клейна. Запивая красным вином козье жаркое, он жаловался на поденщиков, которые сами себя ни в грош не ставят, выслушивал то, что говорил про него Клейну хозяин, и сам делился услышанным от либстальца: хозяин рассказывал ему и другим истории из его, Холля, детства, чтобы заново пресечь попытки освобождения. Он долго не мог в это поверить. Потом начал все-таки верить, хотя и не хотел, в конце концов поверил окончательно и стал мало-помалу проникаться непреодолимым отвращением. Однако же все это казалось просто невероятным. Ему передавали все больше назидательных историй, которые должны были показать тщету всяких попыток расстаться с усадьбой.

Механик, слесарь или кузнец. Эти профессии были ему более всего по душе. Он знал одну большую механическую мастерскую. Были на примете кузни и слесарни, но все они отпадали потому, что мастера в сговоре с хозяином не давали за здорово живешь лишать себя из-за ученика возможного приработка. Кроме того, ему нужно было такое место, где он мог бы и есть, и спать, да к тому же и зарабатывать побольше, чем обычно отдают за обучение. Еще ему очень не хотелось быть мальчиком для битья и чувствовать на себе тяжелую руку мастера или кулак подмастерья. Мастер-механик посмеялся над ним: что, мол, парень, от хозяина охота удрать?

Лео тоже поднял Холля на смех, когда тот рассказал о своих планах, но Лео хоть пообещал поспрашивать знакомых подмастерьев. Кофлер тоже подыскивал место ученика, тем же были озабочены и многие родители, да и немало крестьянских детей испытывало смутное беспокойство из-за того, что не имеют профессии и сознавали неизбежность расставания с родным домом, так как он обещан одному-единственному наследнику. Кофлер мог по крайней мере ничего не скрывать от своей родни, а Холль вынужден был действовать тайком, чтобы перехитрить хозяина. Скототорговцы, крестьяне, соседи, священник, владелец лесопилки и многие еще наблюдали за ним, а потом, словно между прочим, сообщали хозяину, что Холль плясал в капрунерском кабаке, что в начале августа его видели на мопеде с каким-то парнем между Миттерсиллем и Холлерсбахом, видели шагающим через Вальхен, а еще он был в Нидернсилле. "Тысяча глаз доктора Мабузе".

Холля, как и прежде, считали принадлежностью хозяйского владения, хотя в кадастре он не значился, а был лишь внесен в список соцподопечных, однако в разговорах как-то само собой подразумевалось, что его тело и мускульная сила — собственность усадьбы 48 и никто не имел права оттягать у хозяина это молодое тело, отобрать какую-то часть его имущества, а он все не хотел признавать, что Холль обладает собственным телом, что все яснее и яростнее дает понять хозяину: оставь же меня, наконец, в покое. Не имеет хозяин права на его тело, никогда не имел. Он просто присвоил его себе, как когда-то дед поступил с Морицем. Помимо тела, были голова и глаза, глаза Холля видели тело Морица, под которым все больше подгибались колени, и в доме поговаривали, что он уже никуда не годится. Нечто вроде ковыляющего распятия, от которого желают избавиться. Вся жизнь в хозяйском концлагере, а теперь лишь кожа да кости, полупереваренная пища вываливается прямо в штаны.