Читать «Чукотский вестерн» онлайн - страница 91

Наконец, на противоположном покатом берегу показались всадники.

Первым Эйвэ нарисовался – верхом на низеньком лохматом коне, за ним ещё парочка бойцов – на олешках. Проорал эстонец во всю глотку нечто приветственное, из ружья пальнул вверх. Ник, понятное дело, тоже выпустил из винчестера всю обойму в воздух.

Ускакал Эйвэ, видимо, за остальными.

Привели Ник с Лёхой свой внешний вид в порядок, по возможности: умылись, используя в качестве мыла китовое сало, бушлаты от мусора видимого очистили, значки с профилем Вождя надраили песочком.

Через час и весь караван на противоположный берег Паляваама выбрался из сопок.

Действительно – настоящий караван.

Якутских лошадок лохматых – два десятка, оленей, одиночных и в упряжках – сотни две.

Все животные были нагружены очень серьёзно: тюки большие, бочки солидные, ящики, доски разные, брёвна. Тощая лошадка тянула за собой походную армейскую кухню на широких колёсах, олени на нартах волокли металлическую ёмкость под буровой раствор.

И людей было в достатке: Ник двенадцать человек в штатском, чукчей включая, насчитал, да в военной форме – три десятка.

Не удержался Ник и от радости песенку громко затянул, из своих прошлых времён:

Караванами, пароходами, я к тебе прорвусь, мон ами…

Телефонами ли, факсами ли, связаны мы…

Удивления хочешь, – ви-за-ви…

Это будет нетрудно… Это – по любви…

Айна, непривыкшая ещё к таким концертным номерам, замерла и рот от удивления приоткрыла.

Сизый же только по коленкам себя похлопал восхищённо:

– Талант ты у нас, Никита Андреевич! Тебе в консерваторию какую – прямая дорога. Закончишь с отличием, пень ясный, гастролировать будешь по городам разным и весям. Деньжищ заколотишь! Баблосов, как ты любишь говорить. И мы с Айной тебе компанию составим, подать-принести чего, за папиросами сбегать, цветы от поклонниц по вазам хрустальным расставить, носки концертные погладить – опять же…

Через некоторое время Эйвэ переправился на своём коньке: мокрый – до последней нитки, весёлый, бодрый, радостный. Поздоровались тепло, но по-деловому, без всяких глупых объятий.

– Товарищ командир! – доложил Эйвэ Нику, неодобрительно косясь на Лёху, обнимающего Айну за плечи. – Вверенный мне караван материальных и людских ценностей до пункта назначения доставлен. Никаких неожиданных происшествий в дороге не отмечено. Личный состав в полном порядке, заболевших и отставших нет.

Поблагодарил его Ник за проделанную работу, коротко рассказал о событиях, с ними произошедших, опустив, правда, некоторые подробности. Про диверсанта, у которого негры в роду были, не стал говорить, про хищных птиц, таскающих людей в когтях над мысом Наварин, про лодки, в небе летающие…

Раз непонятки идут чередой нескончаемой, не грех и некоторую эксклюзивную информацию утаить, так, из предусмотрительности пошлой.

– Как Шнягу-то жалко, – опечалился эстонец. – Отличный был моряк и человек неплохой. Разве что – неорганизованный немного, необязательный. Труды классиков марксизма-ленинизма изучал с неохотой, конспекты вёл безобразно. И без «Проныры» трудно придётся. Толковое было судно. Его по нашим, эстонским чертежам строили. Хорошо, что вы шестерых «пятнистых» уничтожили. Молодцы! Только странно – для чего они здесь объявились? Что им было надо? Про вас они знать не могли. Про этот маршрут только три человека знали: я, Шняга и капитан Курчавый. Даже в Москву ничего не сообщили – из соображений конспирации. Невозможно, чтобы утечка информации произошла. Может, они что другое искали? Или просто – золото охраняли? Вдруг, они уже его нашли, раньше нас? Какие будут указания, командир?

– Вы рацию привезли с собой? – спросил Ник, заранее решив с Эйвэ только на «вы» говорить.

– Так точно! Находится на том берегу, в течение пятнадцати минут может быть подготовлена к работе.

– Первым делом переправьтесь назад и обо всём случившемся поставьте в известность Магадан, – скомандовал Ник. – Далее: выставить боевое охранение, приступить к переправе. Выполняйте!

Эйвэ явно не хотелось лезть обратно в холодную воду, да и конь его лохматый придерживался того же мнения. Проникшись сомнениями хозяина, он стал брыкаться всеми четырьмя ногами, не давая Эйвэ усесться в седло, уздечку из рук пытался вырвать.

Тогда Айна высвободилась из-под руки Сизого, подошла к непокорному якуту, вскрикнула – коротко и протяжно. Конь успокоился, перестал брыкаться, уставился на девушку злым лиловым глазом, показал кривые жёлтые зубы.

Негромко напевая что-то тягучее, Айна подошла к животному вплотную, обняла за шею, несильно дёрнула за лохматую чёлку. Конь медленно опустился на колени, склонив голову до земли.

– Садись, друг, – кивнула Айна эстонцу. – Смело садись. Он теперь долго послушным будет.

Лёха посмотрел на Ника с гордостью и превосходством: мол, знай наших! В смысле, «наши девчонки – они покруче всех прочих девчонок будут…».

Эйвэ переправился назад, минут пять окружившим его солдатам отдавал приказы, усиленно руками жестикулируя, затем к нартам, из которых уже выпрягли олешек, подошёл, ящик тёмно-зелёный достал, начал рацию к работе готовить.

– Что, начальник, – Сизый поинтересовался, – небось, этого гаврика и подозреваешь? Да, ему удобнее всего было «пятнистых» известить, если, допустим, у него в Певеке подручный имелся, из местных. Мы на «Проныру» уселись, а он тут же человечка в тундру отправил. Чем не вариант? Давай, я за ним присмотрю?