Читать «Затемненная серебром» онлайн - страница 259

– Ты лгал Николаю. Ты знал о нападении, не мог не знать! – Слова давались с большим трудом, и на несколько секунд я замолчала. – Погибли Хранители! Из-за тебя погиб Макс! Я верила тебе, я так тебе верила!

– Я не знал о нападении, Злата! В лабораторию я пришел слишком поздно. Хранители погибли, но Макс продержался дольше всех. Он жив, сильно ранен, но восстановится – через день, может быть, через два. Мне удалось его спасти.

Сначала отреагировало тело. Из груди вырвался растерянный всхлип. Внутри что-то сжалось. Легкий озноб пробежал по плечам и ключицам, пробрался внутрь, обволакивая ребра, распирая их, окутывая и растапливая что-то холодное внутри. Рассудок отреагировал медленнее. Мозг будто не верил, что новость может оказаться хорошей и не нанесет мне новую рану. «Жив», – наконец осознала я и только теперь заплакала от облегчения. Макс жив.

– Это правда? Спасибо, – сквозь слезы прошептала я и посмотрела на Елизара: – Но почему? Ты же ненавидишь его.

На миг Елизар отвернулся, избегая моего взгляда. Высокие скулы напряглись, словно он боролся с чем-то внутри себя.

– Он всегда составлял важную часть твоей жизни. – Тагашев поднялся. – Нам нужно вернуться к Колесникову. Скоро появятся Хранители. Я отправил Павла за помощью.

Растерянно глядя на него, я попыталась встать. Елизар опередил меня: наклонившись, взял за плечи, помогая сесть. Ребра заныли, но мне было не до них. Разум отчаянно метался в поисках объяснений, но не находил разумных.

– Колесников? Но он нужен Виктору. Разве не ради него ты появился в нашем клане? – наконец спросила я.

Сильная рука легла мне на поясницу. Подсунув другую руку под колени, Елизар поднял меня:

– Николай знал обо мне с самого начала.

Вздрогнув, я машинально сжала ткань измятого костюма на его груди.

– Знал, что ты ведущий Охотник Виктора Коншина? – потрясенно спросила я, недоверчиво вглядываясь в темные глаза, боясь увидеть в них ложь.

– Да. Он единственный, кто знал об этом. Нам нужно поговорить, Злата. – Елизар тяжело вздохнул, затем посмотрел на меня и горько усмехнулся. – Тебе я рассказал лишь часть правды. Помнишь, я говорил, что Виктор хотел подчинить нас с Марком? – на ходу спросил Елизар. Сжавшись, я медленно кивнула. – Виктору был нужен только я. И он подчинил меня.

– Ты убил смертного, – предположила я.

– Нет. Виктору достаточно было сказать, что он уничтожит семью Ланбинов и Марка. Я не мог допустить их смерти и стал ведущим Охотником.

На мгновение Елизар остановился и посмотрел на меня, будто пытался найти в лице осуждение. Но я даже пошевелиться боялась. Собираясь с мыслями, Елизар молчал.

– Марк и Альбина знали об этом? – тихо спросила я.

– Нет. Это было моим условием, поставленным Виктору. А вот родители догадались. Пожертвовав собой, они предложили бежать, но бежать я не мог, как не мог рассказать все Марку. Он лучше меня, и никогда бы такое не простил. Думаю, он предпочел бы умереть, чем подчиниться Коншину. Но я оказался слабым, хотя и поставил Виктору новое условие: мы с Марком сбежим, но я буду выполнять все его приказы. И Коншин согласился, пригрозив мне, что, если я не выполню своих условий, Ланбины будут разорваны. Виктор пошел на уступки, лишь бы заполучить меня. Мы сбежали, но побег был настоящим только для брата. А потом мы ездили по всему миру. Марк думал, что мы скрываемся, но я ехал в то или иное место, чтобы выполнить очередной приказ. Он помогал мне уничтожить мракауров, думая, что уничтожает Охотников Виктора, но я знал, что мы уничтожаем его сильных врагов. Пять лет я выполнял приказы, скрывая все от Марка, а затем и от Альбины. – Елизар поморщился. – Иногда мне приходилось оставлять их и ехать куда-то самому. Я уничтожал семьи мракауров, которые не подчинялись Виктору, подчинял тех, кого еще можно было подчинить, подыскивал новых Охотников, руководил ими и поставлял Коншину смертных. – Заметив ужас на моем лице, он отрицательно покачал головой. – Нет, убивать я так и не научился, – ответил он на мой немой вопрос, – но выполнял любые поручения и ненавидел себя за это. Я знал, что смертные, попавшие в тюрьму, которую ты видела в своем сне, обречены на смерть. Давай, возненавидь меня, Злата!