Читать «Томас Пейн» онлайн - страница 77

Точно так же можно утверждать, что человек может сделать механический инструмент, именуемый рычагом. Но принцип действия рычага отличен от самого рычага и будет существовать, даже если самого рычага не будет. Он привходит в инструмент после того, как тот сделан, и инструмент поэтому не может действовать иначе, чем он действует. И все усилия человеческой изобретательности не могут заставить его действовать иначе. То, что человек во всех подобных случаях называет действием, есть не что иное, как сам принцип, ставший доступным для чувств человека.

Если, следовательно, человек не может создавать принципов, то откуда он черпает свои знания о них, чтобы быть в состоянии применять их не только к земным предметам, но и для определения движения тел, удаленных на столь огромное расстояние от земли, как все небесные тела? Откуда, я спрашиваю, мог он почерпнуть это знание, как не из изучения истинной теологии?

Само устройство Вселенной преподало человеку эти знания. Это устройство является вечно существующим проявлением любого из принципов, на которых основана любая часть математической науки. Механика является ответвлением этой науки, так как она есть не что иное, как практическое приложение ее принципов.

Человек, соразмеряющий различные части мельницы, пользуется теми же научными принципами, как если бы он хотел построить Вселенную. Но так как он не может привнести в дело ту невидимую силу [agency], благодаря которой все составные части Вселенной взаимно влияют друг на друга и движутся [как бы] в унисон, без какого-либо очевидного соприкосновения, — ту [силу], что человек назвал притяжением, тяготением и отталкиванием, то он помещает на место этой силы [agency] смиренное подражание ей в виде зубцов и кулачков.

Все части человеческого микрокосма явно должны соприкасаться друг с другом. Но если бы человек мог познать эту [заключенную в них] силу настолько, чтобы быть в состоянии применить свое знание на практике, мы могли бы тогда сказать, что открыта другая каноническая книга слова божьего.

Если бы человек мог изменять свойства рычага, он мог бы также изменять и свойства треугольника, ибо рычаг (возьмем для ясности тот род рычага, который называют безменом) образует, когда он движется, треугольник. Линия, из которой он исходит (одна точка этой линии — точка опоры), линия, к которой он нисходит, и хорда дуги, которую описывает в воздухе конец рычага, образуют три стороны треугольника.

Другое плечо рычага также образует треугольник, и соответствующие стороны этих треугольников, рассчитанные теоретически или измеренные геометрически, а также синусы, тангенсы и секансы углов треугольников, геометрически измеренные, находятся в той же пропорции один к другому, что и тяжести, которые взаимно уравновешиваются на рычаге, если пренебречь весом самого рычага.

Могут также сказать, что человек в состоянии сделать колеса и оси, соединить колеса разной величины и устроить мельницу. И все же мы вновь приходим к тому, что человек не создал принципа, который дает колесам эту силу. Этот принцип столь же неизменен, как и в предыдущих случаях, или, скорее, это тот же принцип, но под другим углом зрения.