Читать «Падение Софии (русский роман)» онлайн - страница 219

Николаю Григорьевичу следовало бы встревожиться таким обстоятельством, но он в ту пору увлекся оперным театром и возобновил старинную свою дружбу с композитором Бухоневым, приятелем по временам учебы в Петербургской консерватории (которую Николай Григорьевич, впрочем, так и не закончил).

* * *

В последние годы старушка княжна странно расцвела. Свежий румянец блуждал по ее щечкам. У нее даже поубавилось морщин. Она полюбила прогулки по саду и даже за границами его, в перелеске неподалеку от «Родников». Обычно Соня и Харитин сопровождали ее. Соня несла корзину с закусками, а Харитин вел княжну под руку. Разговоры велись самые обыкновенные: мелкие сплетни, грядущие заготовления брусники и клюквы, способы засолки огурцов, необычные имена, даваемые при крещении…

Кузьма Кузьмич Городинцев, один из наиболее уважаемых землевладельцев в округе, не состоял в близких отношениях с княжной и избегал бывать у нее в гостях. Однако он чрезвычайно ценил Николая Григорьевича Скарятина и, навещая того однажды, по делам театральной благотворительности, поневоле вступил в разговор о княжне Мышецкой.

Николай Григорьевич высказал все прямо:

— Ни вы, ни я, Кузьма Кузьмич, не разделяем пристрастия княжны ко всем этим несчастным, полубольным старухам, которые окружали ее на протяжении многих лет.

— Точно, — проворчал Кузьма Кузьмич. — Здесь вы абсолютно правы. На месте княжны я бы выписал к себе молодых родственников, племянников, чтобы приучать их к хозяйству, знакомить с «Родниками», которые кто-нибудь из них непременно унаследует.

Николай Григорьевич выдержал паузу в лучших театральных традициях. Лисистратов зачастил в то время к Скарятиным и, в обмен на хороший ужин и возможность чтения свежайшей прессы, только что доставленной из Петербурга, щедро снабжал их лекциями по актерскому искусству. Поэтому-то Николай Григорьевич и научился разным приемам, вроде выразительных пауз.

Однако Кузьма Кузьмич, не сведущий в театральном искусстве, на эту паузу никак не отозвался, почему Николай Григорьевич почувствовал себя несколько глупо.

Прокашлявшись и запив смущение чаем с согревающим бальзамом, Николай Григорьевич пояснил:

— Я, собственно, о новых приживалах княжны, с которыми, по слухам, она проводит все свое время… Особенно об этом греке. Вам на сей счет что-нибудь известно?

— Я мало интересуюсь обстоятельствами княжны, — с достоинством ответствовал Кузьма Кузьмич. — Впрочем, есть у меня одно соображение. Нам следует нанять шпиона.

Николай Григорьевич широко раскрыл глаза от удивления, услыхав подобное, а Кузьма Кузьмич усмехнулся с очень довольным видом.

— Кажется, вы, Николай Григорьевич, большой охотник до театра, — проговорил он. — Ну так вот вам чисто театральный эффект, как в пьесе про злодеев. Наймем шпиона, и пусть подслушает, о чем толкуют на прогулках княжна и эти ее прихвостни. Уверен, они внушают ей разные неподобающие идеи, отчего старушка все больше выживает из ума.