Читать «Еще жива» онлайн - страница 59

— Она показала мне свою грудь. Она у нее как дорожная схема. Ты на свою собственную смотрела в последнее время? Твои вены не стали более видимыми? Твоя грудь не стала тяжелее, хотя все остальное тело слабеет и истощается с каждым днем?

Он подходит ко мне, его губы искривляются в злобной усмешке.

— Вы можете вырастить своих ублюдков без отцов.

Возможно, он вообще не знает, кто отец ребенка Лизы. Просто не знает. Ведь за холодной насмешкой, которая служит ему защитной скорлупой, в глубине его глаз кроется целая куча сомнений. И невозможно предугадать, в какую сторону качнется его рассудок.

— Ты с нами только потому, что втроем безопаснее, чем вдвоем, — говорю я.

— Я с вами, потому что сам так решил. Не имеет значения, нравится это тебе и маленькой шлюхе или нет.

— Продолжай так думать.

— Ты умрешь без меня. Как чуть не умерла твоя глупая подружка.

Плечи Лизы вздымаются. У нее не «конь белый». Она не умрет. Просто беременна. Как и я. Я знаю, что швейцарец прав, опять прав. Я была слишком занята, наблюдая за смертью вокруг, и не заметила признаков зарождающейся жизни. Облегчение во мне смешивается со страхом, и они достигают такой однородности, что я уже не в состоянии отличить одно от другого.

Хорошенькая мы парочка.

Забор из сетки поверху увит колючей проволокой, как будто украшен диадемой бывшей королевы красоты. Плачевное состояние не умаляет его собственного достоинства: однажды поставленный, он существует с определенной целью.

Мы стоим на дороге, глядя на изъеденную ржавчиной рабицу. После одного прекрасного дня вернулись дожди, еще более мстительные, чем когда-либо раньше.

— Я пойду туда, — говорит швейцарец.

От этой дороги ответвляется другая, ведущая прямо к входной двери строения. Я отворачиваюсь и иду вперед.

— У нас нет времени. Местность совершенно плоская. И такой, возможно, будет еще на много миль.

— Так может быть в Америке, но не здесь. Италия вся состоит из гор.

Он широким жестом обводит окружающий ландшафт.

— В Италии пейзажи не тянутся бесконечно.

Я останавливаюсь, сажусь на мостовую, а вокруг меня дождь наливает мелкие лужи.

— Тогда иди, — говорю я ему. — Но если ты не вернешься через час, я уйду.

— Что там? — спрашивает Лиза.

— Выглядит как военное сооружение, — отвечаю я ей.

Она обращается с вопросом к швейцарцу:

— Это правда?

Ответа не последовало. Мужчина стоит там: ноги расставлены, руки скрещены на груди, лицо сосредоточенное — возможно, он бросает мысленный вызов забору или, что более вероятно, подбирает наиболее подходящее к ситуации оскорбление.

— Оставайся или уходи, это не имеет значения.

Лиза напряглась, ее тело дрожит, она мучительно решает, какую сторону забора ей выбрать. Оставаться или уходить. Со мной или с ним. В будущем она станет матерью и ей придется сделать намного более тягостный выбор. Я не могу помочь ей даже в таком простом деле. Внутренняя борьба отражается на ее лице, словно перед ней калейдоскоп и она отчаянно ищет такие комбинации, которые одновременно являются вопросами и ответами, приносящими утешение.

Наконец Лиза принимает решение. Она остается со мной, и мы стоим рядом. Я наблюдаю за швейцарцем, который уменьшается по мере удаления.