Читать «Михаил Булгаков. Морфий. Женщины. Любовь» онлайн - страница 217

– Не стой у края кратера, – деловито заметил Михаил, – так начинается головокружение. Я не хочу оставаться один.

– Здесь столько прелестных женщин, – кокетливо вымолвила Люба, – один не останешься.

– Я часто бываю один даже в окружении людей, – сказал Михаил, – особенно когда сталкиваюсь с непониманием и злобой. Ты меня понимаешь… Любинька, – подсел он к жене и положил руку на ее плечо, – понимаешь и иногда даже чувствуешь. Я люблю тебя, Любаша.

– Только за это? – загадочно произнесла жена.

– Не только, – таинственно улыбнулся Булгаков. – Покрепче закрой дверь!

Уже тогда гостья Волошина, известная художница Анна Петровна Остроумова-Лебедева, взялась писать акварельный портрет Булгакова. Он позировал ей в сорочке с голубой оторочкой, на которой были нашиты коктебельские камешки. Любе понравились уже первые эскизы, но Анна Петровна не любила, когда во время работы у нее стоят за спиной. Пришлось уйти. Увидев готовый портрет, Люба удивилась – она никогда не видела Михаила таким. На фоне голубого неба с прозрачными облаками он, голубоглазый, с наивным, добрым лицом, оттаявший от холода московских литературных баталий, казался ей божественным землянином.

– Личность неординарная, – заметила Анна Петровна, – вроде получилось.

Миша хотел бы иметь портрет у себя, но даже не заикнулся об этом – кончились деньги. Зато Волошин прислал ему в подарок несколько своих акварелей. На голубятне возникла дама в большой черной шляпе, украшенной коктебельскими камнями. Они своей тяжестью клонили ее голову то вправо, то влево, но она держалась молодцом, сохраняя равновесие. Булгаковы сразу поняли, что она посланница Волошина. Привезла его акварели, на одной из которых бисерным почерком Волошина было написано: «Первому, кто запечатлел русскую усобицу». Михаил дважды перечитал посвящение, сочетавшее и мастерское словосложение автора, и похвалу смелости Булгакова, который одним из первых живущих в России писателей правдиво отразил тему Гражданской войны.

– Как сказано здорово: «запечатлел усобицу», – обратил Михаил внимание Любы на посвящение, – пропадает в Коктебеле великий поэт.

– Почему пропадает? Круглый год на воздухе, у моря. К нему приезжают друзья. Он не скучает. Устраивает капустники, регулярные конкурсы на лучшее стихотворение, чтения, живет как ему хочется, – сказала Люба.

– Не как хочется, а как позволяют условия, – уточнил Михаил, словно предрекая грядущую беду Волошина: через несколько лет его фамилию местные колхозные власти внесут в список подлежащих раскулачиванию коктебельцев как владельца двадцати шести комнат. И назначат день высылки в Сибирь.

Беду отведут друзья из Москвы, возможно, сам Горький, однажды заехавший к Волошину в гости и «льстиво им принятый». А затем его жена, Мария Степановна, в прошлом фельдшерица, ухаживавшая за больной матерью Макса и оставшаяся жить у него после ее смерти, будет до боли в сердце переживать репрессивную высылку из поселка сначала болгар, а потом и татар – жуткое измывательство над людьми, с которыми она сроднилась как с добрыми и трудолюбивыми соседями.