Читать «Уравнение Шекспира, или «Гамлет», которго мы не читали» онлайн - страница 11

Питер Д. Ашер (Peter D. Usher) из Пенсильванского государственного университета свое эссе «Преобразование Гамлета» («Hamlet’s transformation», Elizabethan Review Vol. 7, No. 1, pp. 48-64, 1999) начинает с того, что сразу уводит читателя с привычного пути. В отличие от предшественников, он не размышляет о психологии героя, не решает вопроса о его бездействии. Он предлагает нам сыграть эту пьесу совсем на другой сцене – и сценой автору идеи служит звездное небо.

«В 1543 году, – пишет Ашер, – книга De revolutionibus Николаса Коперникуса (1473-1543) полностью перевернула представление о космосе, выведя Землю из центра планетарной системы и вместо нее поместив туда Солнце. Уже в 1556 году гелиоцентрическая модель начала пускать корни в Англии и во времена Уильяма Шекспира (1564-1616) была уже принята». Далее он поясняет: «Я предложил аллегорическую интерпретацию, основанную на параллелях, которые существуют между событиями пьесы и соревнованием четырех главных моделей мира, существующих в начале семнадцатого столетия».

Эти четыре модели, по Ашеру, следующие: геоцентрическая Клавдия Птолемея; гибридная (Птолемей плюс Коперник) датского астронома Тихо Браге (1546-1601 гг.); гелиоцентрическая модель самого Коперника; модель английского математика и астронома Томаса Диггеса (1546-1595 гг.), который «разрушил» сферу неподвижных звезд и заявил о бесконечности Вселенной. Джордано Бруно (1548-1600 гг.) по Ашеру лишь проповедовал идеи Диггеса.

Ашер достаточно убедительно обосновывает свое предположение о том, что Шекспир был хорошо осведомлен обо всех четырех моделях мироздания, а двоих авторов мог знать даже лично. «В 1590 году Тихо прислал одному из наиболее ученых людей Англии Томасу Сэвилу две копии своей книги вместе с четырьмя копиями его портрета, который был гравирован на меди в Амстердаме в 1586 г. На портрете Тихо изображены <…> геральдические щиты, несущие имена предков Тихо – Sophie Gyldenstierne и Erik Rosenkrantz. Тихо попросил, чтобы Сэвил напомнил о нем Джону Ди и Диггесу, и предложил, чтобы некоторые превосходные английские поэты сочинили остроумные эпиграммы в похвалу его самого и его работы. <…> Хотсон доказал связь Шекспира с Томасом Диггесом. Не только Дадли Диггес (сын Томаса – И. Ф.) мог передать информацию, <…> но и его младший брат Леонард, который похвалил Барда в поэме в издании Большого Фолио 1623 г. Шекспир жил рядом с домом Диггеса, когда он был в Лондоне, а после того, как Томас Диггес умер в 1595, его вдова Энн вышла замуж за Томаса Русселла, кого Шекспир назначил своим душеприказчиком».

С помощью подобных рассуждений (где-то более, где-то менее доказательно) Ашер расшифровывает персонажей «Гамлета». Король Клавдий, конечно же, оказывается Клавдием Птолемеем, воплощая в себе еще царствующую, но уже отжившую геоцентрическую систему мира. Коперник, как таковой, в пьесе не персонифицирован, он «просвечивает» в желании Гамлета возвратиться в Виттенберг на учебу – этому желанию препятствует Клавдий, и Ашер объясняет, что именно виттенбергский университет был первым центром учения о гелиоцентрической системе Коперника. Тихо Браге воплощен в двойном имени его предков – Розенкранце и Гильденстерне, и их казнь в Англии символизирует преодоление гибридной теории датчанина Браге английским ученым Диггесом. Ну а принц Гамлет имеет своим прототипом, конечно же, самого Томаса Диггеса, развившего модель Коперника, все еще ограниченную сферой неподвижных звезд, до модели бесконечной Вселенной. Ашер объясняет и то, почему Шекспир должен был шифровать тему своей пьесы – ведь Джордано Бруно был сожжен за распространение идей о бесчисленности миров (хотя современные исследователи все более уверенно говорят о других причинах этого аутодафе).