Читать «ОЗЕРО ТУМАНОВ» онлайн - страница 8

— Почему вы молчите, мой господин? Неужели вам нечего на это сказать? И вы не почувствовали ни страха, ни отвращения?

— Но перед чем я должен, по-вашему, испытывать страх? — удивился Эрван. — Мне доводилось видеть вещи и пострашнее, чем черноволосая девочка восьми лет от роду! К тому же вам сейчас вдвое больше, и волосы у вас светлые…

— Вот именно! — вскричала дочь барона. — Бывали случаи, когда дитя рождается с белыми волосами, которые со временем как бы наливаются краской и темнеют. Но кто и когда слыхал о таком, чтобы у ребенка волосы были черные, как ночь, а начиная с восьми лет начали светлеть и к шестнадцати превратились в чистое золото?

— Стало быть, теперь и о таком услышат, — добродушно проговорил Эрван. Ему хотелось, чтобы Сибильда поскорее ушла. Ее присутствие сильно волновало его, но он был тверд в своем намерении хранить чистоту невесты до свадьбы.

Но Сибильда и не думала уходить. Напротив, она придвинулась к своему будущему мужу плотнее и продолжала:

— А все случилось из-за моей няньки. Так и отец мой думает, и многие другие, кто знает историю.

«Недосуг мне слушать по старых нянек, — подумал Эрван с большой досадой в сердце. — Но, кажется, так просто она не уйдет. Лучше уж пусть выскажется».

Он встал и принялся расхаживать по комнате. Сибильда следила за ним взглядом и говорила:

— Нянька моя была молода, но безобразна, и особенно нехороша была одна бородавка у нее на кончике носа. Тем не менее в замке все любили ее — может быть, за веселый нрав, а может — за то, что она никогда не отказывала мужчинам.

— Клянусь ногой! — закричал Эрван, теряя терпение. — Да откуда было восьмилетней девочке знать такие вещи?

— Она сама мне рассказывала, — призналась Сибильда. — Я еще подумала тогда: «Хорошо не отказывать мужчинам! За это они будут любить тебя». Но когда я сказала моей няньке об этом, она всполошилась и стала объяснять: мол, для меня это будет нехорошо. Но я все равно решила не отказывать и целый месяц была со всеми мила и любезна: приносила питье и сладости с кухни, когда меня об этом просили мужчины, даже и простые воины из замка. Я улыбалась и «переставала кукситься», если мой отец высказывал подобное пожелание. А еще во всем слушалась нашего кюре, так что все были мною довольны.

И когда мой отец похвалил меня за благонравие, я ответила: «Это все потому, что я положила для себя за правило — ни в чем не отказывать мужчинам». Мой отец нахмурился и спросил, кто научил меня такому. Я ответила: «Моя нянюшка».

Отец призвал мою бедную няню и долго бранил ее. Но выгнали ее из замка вовсе не за глупую науку.

— А за что? — полюбопытствовал Эрван. Он чувствовал, что давно пора задать какой-нибудь вопрос, чтобы не вышло, будто он равнодушен к рассказу своей невесты.

— За то, что она танцевала и пела, когда была совсем одна, — объяснила Сибильда. — Потому что так поступают только корриганы, которые живут в полых холмах. Люди поют только если у них есть слушатели, и ни один человек не станет танцевать в одиночку, если у него нет пары или если он не в хороводе. Лишь корриганы так сильно любят песни и пляски, что не выдерживают без этого и дня.