Читать «Время Бояна» онлайн - страница 37
Лидия Сычёва
«Каку…» — за звуками не следит. И дальше:
Ну, это стихи? Так это еще лучшие, отобранные, я вам читаю их из хрестоматии «Три века русской поэзии». Я евреев очень люблю, потому что более уважающей себя нации в мире нет — евреи чётко соблюдают свою традицию. И если б мы так соблюдали свою, уже бы Буш младший, американский президент, у меня шофером работал.
А у нас что вышло? Отправили на тот свет Бориса Корнилова, Алексея Недогонова, Дмитрия Кедрина, Петра Комарова, Павла Шубина, Василия Наседкина, Пимена Карпова, Павла Васильева, Николая Клюева, Петра Орешина — всех не перечислишь даже — в каждой области по 15–20 писателей. Нет такой области, где бы не расстреливали поэтов русских. И вот этот опустошенный кровавый котлован заклеили именами безыменских, багрицких, светловых, антокольских. И, они, гомеры, взялись нас учить.
Я работал главным редактором издательства «Современник». Читаю поэму Антокольского об Александре Невском. И там есть эпизод — в гробу не мощи князя, а мышь. Такой вот цинизм. Встретился я с Антокольским, говорю: мы не будем печатать эту поэму. Были при этом разговоре Юрий Прокушев, Алексей Меньков, Юрий Кузнецов.
И что я вижу сейчас? Национальные республики будут всё больше обособляться внутри России. Потому что перед глазами всех нас — только Жванецкий, Швыдкой, Шустер, Познер, Алла Пугачева, Кобзон и кукарекающий Галкин. Я не вижу ни одного русского человека на телеэкране, не слышу ни одного по-русски произнесенного слова, я стал уже забывать песни матери своей, песни бабушки. Даже «Славное море» лет двадцать уже не поют! Поколения вырастили не на поговорке, не на песне, не на сказке. И всё национальное — отнято! Вот результат цинизма жидовско-русского, русского усталого равнодушия, русской внедренной трусости, русской грешной бесхрамовости, навязанной нам казнителями Христа.
И если ты поэт, и если ты вышел из русского мифа, то бесстыдный ты и продажный человек, если молчишь об этом! Какой ты поэт? Ты лакей, а не поэт!
В России нет хозяина. Я даже молю Бога, чтобы пришел кто-нибудь из национальных лидеров — пришел бы мордвин, чуваш, татарин в Кремль, он бы выражал свою национальную долю и боль, он бы не стал нас так теснить, как теснят эти безродинные… я даже не знаю, как их назвать. Чертями — черти обидятся, будут мешать мне жить. Биологические роботы.
— Разорванную связь времен можно восстановить, наверное, только очень большим духовным усилием и напряжением… А может, это уже и бесполезно.
— У нас много ученых, литературоведов, тех, кто русским языком занимается. Допустим, Лев Иванович Скворцов. Я его очень люблю, потому что для него язык, как для пчелы трава, цветок, он над словами летает, кружится, жужжит. Но есть ученые, такие же, как критик Владимир Бондаренко — русские, а хуже русскоязычных. Вот я на такого русского смотрю и думаю: какой бы хороший из тебя получился сын израильского народа! Что же ты тут торчишь? А ещё крест носишь… Не надо бросать партбилет и кидаться в храм, ломая себе шею. Надо все спокойно делать, потому что и патриотизм, и революционность, и Иисус Христос, и степенность храма, и колокольный звон — всё сидит в русском человеке. Разве Стенька Разин думал, что ему голову отрубят? Или Пугачев. Это надо помнить.
