Читать «Время Бояна» онлайн - страница 34
Лидия Сычёва
Нина Краснова публикует свои стихи на смерть Юрия Кузнецова. Она все время как чужая курица в огороде. Куда не пойдешь, всё равно она где-то торчит под забором и какую-то ягодку склевывает. Теперь орёт: очень жалею, мол, что не отдалась Кузнецову при жизни. Так может он и рад, что это не произошло. Самонадеянность какая! Она считает, что если он занимается мифами, то он ей будет рад! Нельзя так себя соцреализово переоценивать…
Да, сказал же поэт Владимир Костров, дескать, жизнь такова, какова она есть, и больше не какова, а сатирик Рафаил Шпук спародировал:
ИСКУССТВО НЕ ТЕРПИТ ДВУЛИЧИЯ
— И все же, вот эта тяга к мифу, к символу, может быть, именно она порождает разные течения, направления в литературе?
— Возьмите футуризм, акмеизм, имажинизм, символизм — из каждого направления вышел большой поэт. Из народного храмового мистицизма вышел Клюев. И честно говоря, если бы меньше в нем было бы этих «наплывов» — он был бы чище. Я уважаю его судьбу, плачу над его трагедией, но всё время, когда его читаю, то какая-то мокрота неприятная на его бороде чудится. Недаром Есенин сказал: «…И Клюев, ладожский дьячок, / Его стихи, как телогрейка, / Но я их вслух вчера прочел, / И в клетке сдохла канарейка». Вот мы говорим о мифоизации взгляда поэта. Давайте к Лермонтову обратимся.
А глагол какой употребил: «Вплелася!» Почти мосальский, как в княжестве Мосальском говорят, или на Урале моём, в Мосольграде…