Читать «1953. Ликвидация Сталина» онлайн - страница 21
Вениамин Кольковский
В свете всего сказанного логично предположить: противная сторона тоже была не против войны, только при условии, что нападет первым СССР. Вполне вероятно, условием военного сотрудничества «империи Тесла» с США было нападение СССР и его союзников. Вот и провоцировали советскую сторону на это нападение.
Так, госсекретарь США Дин Ачесон в своей речи в Конгрессе в январе 1950 г. не включил Южную Корею (как и Тайвань) в линию обороны США. Ю.В. Ванин называет в качестве причины такого решения «шок от только что пережитой неудачи с потерей Китая», но в этом нет уверенности. А сенатор Р. Тафт прямо назвал речь Д. Ачесона «приглашением к нападению» КНДР. Примерно так же выразился южнокорейский лидер Ли Сын Ман о похожих на ачесоновские рассуждениях сенатора Т. Коннэли («/южнокорейский/ плацдарм… имеет некоторое стратегическое значение, но я не думаю, что он особенно важен»). Добавим, что утвержденный Пентагоном план войны SL-17 предусматривал примерно такой ход войны, который и стал реальностью после 25 июня 1950 г.: нападение КНДР, потерю почти всей Южной Кореи, потом десант США и их союзников в Инчхоне… (
Итак, Берия явно все это знал. И опасался последствий. Так что есть основания предполагать: именно тогда, примерно с 1949 г., Берия из верного соратника Сталина, «без лести преданного» вождю, как Аракчеев Павлу I, стал превращаться в тайного оппозиционера. Пока – в тайного. Но с этого момента, анализируя те же бериевские дневники, мы должны учитывать этот фактор и не во всем дневникам доверять…
Глава 4 Встреча на даче
13 января 1950 г. советский представитель ушел из Совета Безопасности ООН под предлогом того, что место Китая в этой организации продолжает занимать представитель Гоминьдана. Затем, после некоторого затишья, в марте – апреле того же года представители СССР и его сателлитов уходят из разных международных организаций. К. Закорецкий рассматривает эти шаги как подготовку СССР к большой войне, если не к мировой, то как минимум для начала к корейской. И в самом деле, примерно тогда же, 19 января, Ким Ир Сен попросил санкции Сталина на начало войны в Корее. Три недели спустя, 9 февраля, Сталин дал свое согласие на такой шаг (