Читать «Медитация. Двенадцать писем о самовоспитании» онлайн - страница 8

Фридрих Риттельмайер

Затем, уже в бытность мою молодым теологом, я пришел к осознанию ценности религиозной медитации, жизненной значимости тихих часов. О том, что я пережил и что потом постоянно рекомендовал множеству людей, кое‑что сказано в проповеди «Об уединении», опубликованной в книге «Бог и душа» (1906) задолго до моей первой встречи с Рудольфом Штайнером.

И все‑таки лишь благодаря ему моя деятельность в этой области приобрела большую ясность, последовательность и целенаправленность. Необходимо сказать об этом ради истины и простой благодарности. И, оглядываясь назад, я не перестаю удивляться, что Рудольф Штайнер, хоть я ни единого слова не говорил ни ему, ни кому другому, от кого бы он мог это услышать, в первой же беседе заговорил о медитации и стал давать мне советы.

Во избежание недоразумений и неясностей следует четко различать, что мог делать и советовать в этой области Рудольф Штайнер и что возможно сделать. О Рудольфе Штайнере и его упражнениях бытует так много превратных представлений, что нельзя не сказать об этом хотя бы несколько слов. По моим наблюдениям, он практиковал примерно семь видов медитации:

1. Людям, которые приходили к нему, он советовал медитировать над отдельными изречениями или рядом изречений из Библии. Так, он неоднократно указывал на начало Евангелия от Иоанна. В лекциях, которые читал на заре своей деятельности, он выразился следующим образом: у того, кто каждое утро хотя бы в течение пяти минут будет в полной серьезности удерживать в своей душе первые пять стихов Иоаннова Евангелия, за несколько лет преобразится вся душевная жизнь. Насколько мне известно, эти и подобные медитации рекомендовались людям, у которых еще были религиозные возможности. В особенности Рудольф Штайнер ориентировал в этом направлении русских. Первые мощные фразы Евангелия от Иоанна способны помочь человеку ощутить величие жизни, сверхличную глубину мира, полное дыхание жизни, целостный, величественный ее уклад. В жизни, полной хаотических подробностей, это — высокое благодеяние.