Читать «Повседневная жизнь импрессионистов. 1863-1883» онлайн - страница 19

«Дело Дрейфуса»

Переполнило чашу терпения и привело к окончательному разрыву между членами группы «дело Дрейфуса». И тут мы вновь должны вспомнить о пропасти, существовавшей между богатыми и бедными. Дега и Сезанн были антисемитами. Дега занял крайнюю позицию и в своем неистовстве отказался от каких-либо встреч с четой Алеви, очень близких ему людей, прервал отношения с Писсарро — евреем, вызывавшим в нем восхищение, который в свое время давал ему уроки литографии. Моне и Писсарро, напротив, стали дрейфусарами, а Ренуар оказался где-то на перепутье между двумя лагерями. Либерал и противник шовинизма, он ненавидел экстремизм как правого, так и левого толка и был убежден, что Дрейфус стал жертвой каких-то махинаций, но… случалось, что и он, из-за какого-нибудь личного мимолетного разочарования, проявлял антисемитизм. А после того как банкир Каэн д’Анвер заплатил ему всего лишь 1500 франков за сделанный им портрет его дочерей у фортепиано, художник разразился целым потоком едких замечаний о евреях. Но это было лишь приступом раздражения, не сказавшимся на его поведении в дальнейшем.

Несмотря ни на что — взаимопомощь

Из факта существования определенных разногласий между художниками не следует делать вывод об абсолютном антагонизме между ними. Совсем наоборот. Ссорясь и критикуя друг друга, импрессионисты высоко ценили художников своего круга, преклоняясь перед чужими достижениями. Дега — гроза группы, хотя и не удостаивал Сезанна беседой, тем не менее коллекционировал его картины; он также восхищался творчеством Ренуара и Гогена. В годы испытаний импрессионисты всегда поддерживали друг друга. А началось все в 1863-м. Эта роковая дата была ознаменована скандалом из-за «Завтрака на траве»; и вот что удивительно — публику шокировали вовсе не светлые тона и упрощенные формы, а присутствие обнаженных женщин среди мужчин, облаченных в пиджаки и сюртуки. Другое дело, если бы на последних были тоги…

Мане часто выставлял в своей мастерской полотна друзей, желая заинтересовать ими любителей живописи, имевших средства. Ему не раз доводилось выручать Моне. До начала Франко-прусской войны Моне и Ренуару помогал Базиль. Значительный пенсион, назначенный родителями, позволял ему это делать. Не раз мастерская Базиля служила художникам приютом; помогая Моне, он даже купил у него картину «Женщины в саду» за 2500 франков и выплачивал эту сумму в течение нескольких месяцев. Но Моне это казалось недостаточным; он наивно полагал, что Базиль мог помочь ему более существенно, чтобы он смог решить свои проблемы, которые чаще всего сам и создавал. Кайботт, принявший после 1870 года от Базиля эстафету, желая выручить друга, купил целый ряд картин Моне, в том числе «Вокзал Сен-Лазар», а у Ренуара — «Бал в «Мулен де ла Галетт»», «Качели» и «Ложу»…

Ренуар, сам находившийся в непрерывном поиске заказов, представил своему постоянному клиенту Шоке Сезанна, который, в свою очередь, рекомендовал знакомому коллекционеру Моне.