Читать «352 победы в воздухе. Лучший ас Люфтваффе Эрих Хартманн» онлайн - страница 160

– Разве ты не понимаешь, что это вопрос политический , Хартманн? Как ты думаешь, почему я выгнал этих людей из зала? Ты пытаешься защищаться, но в данной ситуации это бесполезно. Ты ведь умный человек. Мы имеем приказ из Москвы относительно тебя. Если ты подпишешь бумаги, которые мы тебе дадим, ты немедленно отправишься на Запад, к своей семье.

– А потом?

– Мы поможем тебе сделать быструю карьеру в Западной Германии. Потом мы свяжемся с тобой, но только если ты займешь правильную позицию. Наше влияние в Западной Германии очень серьезно.

– А если я не соглашусь?

– Если ты не будешь работать с нами, ты отсюда никогда не выберешься.

– Вы предлагаете мне странный выбор. Если я подпишу эти бумаги, меня могут посадить или даже расстрелять в моей собственной стране. Если я не подпишу, меня посадят в тюрьму здесь.

– Ты понял все совершенно правильно.

Судья постучал по столу пальцами, ожидая ответа.

– Я не подпишу никаких бумаг ни сейчас, ни потом. Я требую, чтобы меня расстреляли. Я не боюсь умереть.

Лицо судьи помрачнело. Он яростно ударил по столу своим молотком.

– Военный преступник! 25 лет лагерей строгого режима! Уведите.

Так решилась участь Белокурого Рыцаря.

Через несколько недель одна из местных газет в Штутгарте сообщила об осуждении Эриха Хартманна как военного преступника. Мать Уш нашла свою дочь плачущей над газетой. Там была помещена военная фотография улыбающегося Эриха в летном комбинезоне с Бриллиантами на шее. Фрау Петч подождала, пока дочь прочитала ей заметку.

Обняв дочь за шею, фрау Петч попыталась утешить ее. Уш улыбнулась печальной улыбкой мадонны:

– Я дождусь его, мама. Я дождусь.

– Но Уш, дорогая, 25 лет. Твоему Эриху будет более 60.

– Если они продержат его столько, он будет стариком. Они могут продержать его и до 70 лет. Но я все равно дождусь его.

Такой была ее любовь, которая поддерживала Эриха в годы его рабства.

Глава 17 Мятеж в Шахтах

Если человек не может смотреть в лицо злу, не питая иллюзий, он никогда не узнает, что это на самом деле, и не сможет с ним бороться.

Джордж Бернард Шоу

Статус военного преступника лишил Эриха тех остатков прав, которыми он обладал согласно Женевской конвенции. Хотя это международное соглашение игнорировалось, а часто просто демонстративно нарушалось НКВД, все-таки оно оставалось единственным источником защиты, на которую могли уповать немецкие пленные в России. Судьбу Эриха разделили те упрямые немцы, которые отказались работать на русских против собственной страны и своих заключенных товарищей. В глазах русского закона – единственного существующего для Хартманна закона – он больше не являлся солдатом и военнопленным. С этого времени он содержался в заключении вместе с остальными немецкими «военными преступниками», а также вместе с обычными русским преступниками. Приговор гласил «25 лет трудовых лагерей строгого режима».

Эрих решил, что, вне зависимости от последствий, он не подчинится беззаконному решению суда, назвавшему его преступником. Пока поезд нес его на юг в лагерь рабов в Шахтах, он спокойно разговаривал сам с собой, как делал во время воздушных боев и в дни самых тяжелых испытаний.