Читать «Размах крыльев ангела» онлайн - страница 231

Вадим немного подождал, убедился, что она заснула – провалилась в нездоровый, тяжелый сон, на грани с небытием, – взял ключи от Машиной машины, документы и вышел из квартиры. Перед выходом закурил и, проходя мимо холодильника, со злостью ткнул зажженной сигаретой в надутый воздушный шар, пристроенный Машей за ниточку к магниту. Звук лопнувшей резины – это было последнее, что слышала Мария.

Глава 17. Ангел и Шагал

В полной тишине в темноте раздался резкий звон бьющегося стекла. Легкая занавеска поднялась ворвавшимся ветром к потолку, затрепетала в вышине развевающимся знаменем. Злобный мат, глухое падение тяжелого тела, громкий топот шагов.

Маша краешком сознания почувствовала, как перевернулось в пространстве ее туловище, заболталась из стороны в сторону голова. «Вадим, не тряси меня», – хотела попросить она, но из горла вырвался лишь слабый, протяжный стон. Туловище вернулось обратно, в прежнее положение, шаги удалились в сторону прихожей.

Маша начала постепенно приходить в себя, вспоминать так славно начавшийся вечерний «праздник», прохладное шипучее шампанское, букет астр в хрустальной вазе, розовый воздушный шар. Вадик обещал ей рассказать про Мишку, сказал, что все закончилось…

Маша с трудом раскрыла глаза, увидала светлый силуэт в дверном проеме. Ангел.

Квартира наполнилась светом, звуками, голосами, спешными шагами. Кто-то бежал, что-то говорил, и голоса эти казались ей смутно знакомыми, уже где-то слышанными. Ангел, блеснув очками, приблизился, низко наклонился над Машей и нецензурно выругался.

– Как она? Жива? – Этот голос она слышала не так давно.

– Жива. – Ангел ответил голосом, который она слышала очень давно, много-много раз. «Мурка, нельзя девочке быть такой доверчивой». – Ранена, что ли? Кровь везде…

– Это твоя кровь, Мишаня, ты, вероятно, поранился, когда стекло выбивал. Нужно перевязать. – Этот голос навевал воспоминания о природе, зелени, запахе сена и молока. «Я его слепила из того, что было, а потом, что было, то и полюбила».

– Моя? Да, моя. Меня потом перевяжем. Дайте мне полотенце, я замотаю руку. Да господи боже, что с ней такое? Как неживая. Маша?!

– Да жива она, может быть, укололи чем-то? Снотворным или наркотиком?

– Ребята, да она у вас пьяная. От нее алкоголем за версту разит. Маша!

– Мурка!

– Машенька!

Опять с силой затрясли. Внутри нее все перевернулось, через черепную коробку изнутри прокатился асфальтовый каток. Оставьте, верните как было, верните праздник! Праздник с шампанским и шариками. Мария снова застонала.

– Да оставьте вы девочку в покое, в самом деле. Как дети малые. Проспится, и все в порядке будет, головой денек-другой помучается. Живая она, все хорошо. Михаил, отнесите ее в комнату, положите в кровать, одеяльцем укройте. – Маша вспомнила, как именно этот голос что-то рассказывал ей про пальмы и отпуск. – Нет, веселые вы ребята. Я, Киф, до встречи с тобой сколько лет жил себе тихо, на работу – домой, в выходной с внуком в зоосад, а стоило тебя встретить, в первый же день в приключение попал. Это в мои-то годы! По окнам лазить, за бандитами бегать… Коля, ты тоже, может, ляжешь? Тебе врач лежать велел, а ты преступников ловишь, не удержишь тебя в кровати.