Читать «Закрытый клуб» онлайн - страница 67

Он раздулся от гордости не то за собственную догадливость, не то за изобретательность V&D.

— Думаешь, V&D собираются в комнате общежития? — саркастически спросил я.

Чанс невозмутимо покачал головой:

— Нет, я думаю, они собираются под ней.

Глава 19

Мы с Чансом заключили пакт: во-первых, никому ничего не говорить, во-вторых, встретиться завтра вечером под покровом тьмы и посмотреть, куда приведет обнаруженный след.

Возбужденный открытием, я как на крыльях прилетел в общежитие и лег в кровать, и тут реальность прорвалась сквозь восторг. Я старался прогнать из памяти больничную палату и дряблый воздушный шарик, но ее лицо стояло передо мной, и я слышал напряженный хриплый голос: «Убирайся!»

Меня мучили кошмары. Во сне я видел комнату с тысячью ангелов, пухлых мечтательных херувимов, как на картинах Рафаэля. Они двигались медленно и механически, словно куклы. Из высоких окон косо лился свет. Ангелы ели. Их пухлые ручки безостановочно подносили ложки ко ртам. Когда я вошел, вся тысяча одновременно подняла головы, взглянула на меня и начала кричать.

Я проснулся мокрый от пота и невыспавшийся. Я чувствовал себя одиноким и потерянным, меня мутило от отвращения к себе. Не включая свет, я дотянулся до телефона и набрал номер.

— Второй раз за неделю? Может, сегодня Рождество?

— Привет, пап. А мама дома?

— Вышла по делам. Что случилось?

— Ничего, — сказал я. — Я только хотел задать вопрос.

— Почему же ты не спросишь меня?

Повисла долгая пауза.

— Ну, попробуй, вдруг я знаю, — сказал отец.

После папиного инфаркта я избегал даже намекать ему, что у меня происходит что-то не вполне идеальное, опасаясь, как бы мои слова не спровоцировали у него сердечный приступ. Но мне нужен был собеседник. Требовалась помощь.

— Решайся, дай шанс старикану, — настаивал отец. — Позволь мне хоть раз побыть папашей.

Я вздохнул. Я даже не знал, что хочу сказать.

— По-моему, я сделал одну очень плохую вещь.

После паузы отец спросил:

— Ты нарушил закон?

— Нет.

Я услышал, как папа с облегчением выдохнул.

— Жульничал на занятиях?

— Нет.

— Обидел кого-то?

— Да.

— Потому что он тебе не нравился?

— Нет.

— Значит, потому, что это тебе помогло.

— Да.

— Послушай меня. — Я приготовился к лекции о больших шишках и маленьких людях: «Будь жестким, соберись, хватай свое и не бери пленных». Вместо этого отец сказал: — Если ты поступил плохо, ты это исправишь. Понял меня?

— Да. Да, сэр.

— Затем ты решишь, кем хочешь быть, и станешь им.

Наступила короткая тишина.

— Хорошо?

— Да. Я сделаю это.

— Дай мне возможность гордиться тобой, — сказал отец.

Положив трубку, я некоторое время сидел такой встрепанный, всполошенный, словно меня отхлестали по щекам.

В первый раз за много лет я снова услышал учителя, которому звонил весь Ламар, когда люди не знали, как поступить.

Согласно плану, Чанс был в черном с ног до головы. Он ждал, прислонившись к дереву в тени. Я различал только смутный силуэт, белки глаз и полоску бледной кожи под лыжными очками. Подойдя ближе, я рассмотрел его костюм: широкие штаны со множеством карманов, походные ботинки, рюкзак, свитер с капюшоном. Он выглядел как настоящий партизанский журналист. Умолчу, как выглядел я в идиотской черной фуфайке и кретинских полуформальных брюках. Однако, имея две сотни долларов на счете и никаких надежд на карьеру, я не собирался тратить «кормовые» на облачение охотника за привидениями. Чанс протянул мне лыжную маску.