Читать «Новый Космос» онлайн - страница 33

Понятно, что и сама эта попытка лишь первая из бесконечного множества многих попыток многих людей, которые придут следом, которые услышат меня и поймут, а может быть поймут Это и без меня — вот это как раз совершенно не имеет никакого значения. Главное, чтобы Это (то, что сам Космос должен стать другим, Новым) стало постепенно осознаваться всё большим и большим числом людей, каждый из которых — абсолютно без исключений — обречён на бесконечные, как внешние, так и внутренние, страдания в мире, где есть «Я» и «не-Я»… И, о да, это не кажется мне ни смешным, ни банальным, ни, тем более, слишком простым.

Каковы же могут быть пути решения? Хотя бы в каких областях научного знания? Где бы нам раздобыть хотя бы малейшие зацепки, которые потом может быть даже ещё и придётся отбросить как несостоятельные (но необходимые на первом этапе)? Какую версию нам стоит начать разрабатывать, хотя бы в качестве первичной, чтобы хоть когда-нибудь всё-таки раскрыть это «дело»?

Первое, к чему сам собой обращается взор — это Семиотика, наука о знаковых системах, и Информационные Технологии. Необходимо ещё раз очень внимательно проанализировать, как вообще осуществляется как таковая коммуникация — и между людьми и в компьютерных системах; как возникают (а они безусловно всё время возникают!) искажения; насколько это критично в той или иной ситуации, каковые ситуации, применительно к общению между людьми, можно смело назвать дискурсами.; из-за чего происходит потеря (тут я, для наглядности, перейду к звукорежиссёрской терминологии) уровня изначального сигнала, и где находится критическая точка, после которой мы уже вообще не можем говорить, что при таких потерях «уровня сигнала» то, что мы имеем на «выходе» вообще является Тем, что было на «входе».

Если мы обратимся к истории как раз звукозаписи, то мы вспомним, что сначала она так и называлась: аналоговой. То есть изначально являлась системой семиотической, то есть системой перевода с одного языка на другой. Звуковые колебания при помощи электричества оставляли как бы шрамы и отметины на некоем физическом материале (сначала на проволочках фонографа Эдисона, потом на магнитных лентах). Далее уже другое устройство интерпретировало эти шрамы и отметины как некие звуки, поначалу и впрямь довольно отдалённо напоминающие те, что и вызвали эти, в сущности, повреждения несущего материала, то бишь те, что были на «входе».

Этот принцип до поры оставался неизменным. Совершенствовалась как раз только техника ИНТЕРПРЕТАЦИИ, то есть, опять же, искусство перевода.

Пришедшая на смену аналоговой запись цифровая по сути дела в главном повторяет всю ту же основную идею: изначальный сигнал сначала зашифровывается (на этапе «входа»), а затем расшифровывается (на этапе «выхода»). Всё дальнейшее совершенствование, таким образом, лежит в области расширения представлений о тех параметрах реального сигнала, которые подлежат, скажем так, обязательному шифрованию.