Читать «Очаг и орел» онлайн - страница 12

После первых огорчений семья Фиб все-таки смирилась с планом Марка. Время было тревожное. Король решил отделаться от парламента и прислушивался к своей королеве — ревностной католичке, которая вполне может вернуть страшные дни Кровавой Мэри.

— Ох, страшные времена наступили, — качал головой отец Фиб. — Будь я помоложе, милая доченька, наверное, с тобой бы поехал.

Но и говоря так, он с удовольствием оглядел уютный дом, за окнами которого на прекрасных пастбищах паслись его многочисленные овцы. Фиб понимала, что родители ее никуда не поедут, что они останутся здесь, затаятся, постараются приспособиться к любым порядкам, ведь за ними — вековой опыт жизни на этой земле.

Так же жить могла бы и я, подумала Фиб, как думала уже не раз во время их долгих сборов, хотя и не беспокоила Марка своими сомнениями. За время их совместной жизни и подготовки их предприятия ее любовь к мужу стала глубже. С живым интересом слушала она перечень оборудования, составленный Массачусетской портовой компанией: кузнечные мехи, ведра, совки, лопаты, топоры, рыболовные снасти. Все это, как и путевые расходы, оплата провоза багажа, лежало на Марке, и он истратил большую часть сотни фунтов, оставленных его матерью. На покупку остального — теплой одежды, провизии, предметов домашнего обихода — Фиб тратила деньги из своего приданого, так как Марк решительно отказывался от какой-либо помощи тестя.

Только в одном Фиб не уступила мужу. Она настояла, чтобы они взяли с собой каминные подставки для дров, подаренные ей на свадьбу. Их выковал кузнец, знаменитый на всю округу. Они были не только большими и крепкими, способными выдержать бревна, но и красивыми. Они не вошли в перечень перевозимого груза.

— Но они нужны мне, Марк, — настаивала Фиб, чуть не плача. — Я хочу поставить их у нашего первого очага, где бы он ни был.

Марк наконец сдался, хотя и не понял жену. Только мать поняла, что эти каминные подставки, дар родительской любви, навсегда останутся для ее дочери знаком связи с родным домом, теплом и благополучием. Но ведь это были женские мысли, непонятные для мужчины. Так думала Фиб, стоя на палубе рядом с Марком, восхищаясь его силой и мужественностью. Она прильнула к мужу, ожидая, что он в ответ ее обнимет.

Но Марк думал сейчас не о любви. Он вдруг резко дернулся, подняв руку над головой:

— Проклятие! Чертов ветер опять улегся!

Фиб проследила за его взглядом и увидела, что паруса, только что раздутые ветром, обвисли. И тут она заметила на берегу знакомые развалины замка Портленд, где столько раз они с сестрами играли или катались на своих пони по заросшим вереском болотистым местам. А там, за замком и за холмами, ее дом. Мама, наверное, в это время занимается приготовлением своего знаменитого вина или помогает молочнице взбивать крем. И Фиб ясно увидела перед собой милое материнское лицо с ярким румянцем во всю щеку, услышала ее заботливые наставления и веселый смех. У матери был нехороший кашель, когда они уезжали; что, если это перешло на легкие? Что если…