Читать «Четвёртый поросёнок» онлайн - страница 148

Гаучо выставил из океана только самый свой краешек, но команда пассажирского обслуживания выстроилась на прогулочной палубе и наслаждалась первым выходом в океан — он действительно для всех был первым, если не считать наставнической пары, которая дрыхла в своей каюте. И, чего бы им не дрыхнуть, если на борт судна поднялось всего два пассажира. Оба — без мест в каютах. Так называемые, палубные. Молодой бородач и хорошо подросший поросёнок на шлейке, удерживать поводок от которой было тяжеловато.

Нах-Нах давненько приметил, что в отсутствии внешних команд и мальчики и девочки слушаются распоряжений Стебелька, которую здесь упорно именуют только Фёклой Максимовной. И сейчас по единому движению брови этой долговязой девицы свинтуса водворили в загон на корме, а бородача — в мягкое полукресло за столик под тентом. Его накормили горячим прерианским завтраком и осведомились о том, что подать на обед… но тут и наступил облом — человек выходил в Йориковке, до которой оставалось всего ничего:

— Вон за тем мысом как раз и будет, — пояснил мужик, взмахнув рукой. — Дайте вздремнуть, сколь осталось времени, — и снова взмахнул рукой, как бы отгоняя подальше всех слетевшихся на него стюардов.

После первой остановки случались и другие. С «Перкаля» сгружали ящики, на борт принимали тюки, и судно бежало дальше. Стюардов изредка тренировали в открытии бутылок, наполнении бокалов — множество ритуалов связано у людей с употреблением алкоголя. Тем не менее, свободного времени у ребят оставалось уйма, и посмотреть на живописные берега удавалось без торопливости и со вкусом — реальной работы у команды молодых людей не было.

* * *

Нинка выбралась на пустынную палубу, устроилась рядом с Федькой на скамеечке, и протянула ему разведицкий шлем:

— Послушай о чём в кубрике толкуют. Наводи вот сюда, — показала она пальцем на участок внешней обшивки. — Я уже настроила, — после чего водрузила к себе на голову второй шлем и сориентировала его именно так, как и показывала.

— Нехорошо, что мы Мелкой ничего не сказали, — кажется, это голос одной из юных стюардесс… точно, Аннушки.

— Ты про то, что нам Лаврентий наплёл? — забасил здоровяк Лёха. — Хе-хе! Эт точно. Она бы своему городскому сразу передала на какую туфту нас подписали, а он бы корчился от хохота. Потешался над легковерием и наивностью косолапых аборигенов. Правильно, что не сказали. Тем более — видел Лаврентий Мелкую, и приказания помалкивать не отменил.

— Говорить, или не говорить — дело десятоё. Тем более — есть у меня подозрение, что Нах-Нах поболее нашего в курсах, и Мелкая с ним заодно, — вступила Стебель.

— А с чего ты взяла, будто он Нах-Нах?

— Я это с дерева видела, когда зимой пыталась слоносвина успокоить.

— Точно! — послышался чей-то звонкий хлопок по лбу. — Говорили же — плёткинских семиклассниц эта тварь на ветки загнала. То есть ты тоже на тех деревьях торчала. Слушай, неудобно тогда…