Читать «Там, где меняют законы (сборник)» онлайн - страница 16

– Куда? – спросил Денис.

– Да ко мне домой. Вы знаете, сейчас время неспокойное, мы решили это событие громко не отмечать, так, в близком кругу… Алаховку знаете?

– Знаю, – несколько удивившись, сказал Денис.

– Ну, так вы до Алаховки доедьте, спросите, где дом Лагина, вам каждый покажет.

Выйдя из здания банка, Денис внимательно рассмотрел визитку, врученную ему попугаем Кешей. Визитка была напечатана на плотной розовой бумаге с золотой каймой. Аршинными синими буквами на визитке значилось: Иннокентий Иванович Стариков, первый заместитель председателя правления Чернореченсксоцбанка. Справа красовался герб вышеназванного банка. Герб изображал дракона, вцепившегося в кусок черного, поблескивающего на изломе угля. В целом визитка удивительно напоминала букет в стиле «бидермейер». На обратной стороне карточки значился нацарапанный Кешей сотовый телефон – 5–13–83. Если записать этот телефон наоборот, то получался как раз тот номер, который был нацарапан на клочке бумаги, засунутом в бумажник Вадима.

Городской главпочтамт располагался на проспекте Коновалова, в двух шагах от банка, и был сплошь оклеен старыми плакатами. Рекламы почти не было – никакой «Джонсон и Джонсон» не собирался терять деньги на то, чтобы уговаривать жителей нищего Чернореченска мыть головы именно его шампунем. «Джонсон и Джонсон» знал, что в Чернореченске все равно нет горячей воды. Наверное, если бы «Джонсон и Джонсон» разработал средство от вшей, он бы мог рекламировать его в Чернореченске. Но средства от вшей у западных компаний не было, и предложить бастующим шахтерам им было нечего.

Поэтому плакаты на главпочтамте расхваливали совершенно однотипный товар – кандидатов в губернаторы. Трое кандидатов были старые и мордастые, один – лет сорока. У сорокалетнего были пухлые порочные глаза и нос пятачком, он прижимал руку к большому нательному кресту и улыбался, как фарфоровый кот. Надпись под плакатом призывала голосовать за Михаила Никишина. Черяга почему-то отметил этот плакат и эту фамилия, – наверное, потому, что десять лет назад директора производственного объединения «Чернореченскуголь» тоже звали Никишиным.

Плакаты были старые, выборы прошли шесть месяцев назад, и кто-то содрал большую часть Никишинских плакатов. Улыбка Никишина осталась – она была намертво приклеена к старой облезлой штукатурке.

Денис зашел на почту, набрал код областного центра и номер, записанный на обложке записной книжки Вадика: 87 92 74. «Неправильно набран номер», – пожаловался автомат.

Денис повторил попытку, набрав код Ахарска. Телефон взяли немедленно, и приятный девичий голос произнес:

– Приемная Извольского. Слушаю.

Денис повесил трубку и вышел из кабинки.

* * *

Спустя два часа Денис Черяга остановил машину у железнодорожной станции «Чернореченск».

Станция была маленькая, одноэтажная, с загаженным перроном и туалетом типа «сортир», пристроенным к торцу. Пути были оголены и брошены, и разбитые посереди них палатки напоминали городок археологов, раскапывающих остатки древней цивилизации, погибшей вследствие каких-то невиданных катаклизмов. Во всю сторону полотна тянулся лозунг: «Ельцин, мы тебя поставили, мы тебя и снимем!» Чуть подальше густел митинг, и грузный человек поносил в матюгальник правительство.