Читать «Закат и падение Римской Империи. Том 3» онлайн - страница 194

Проход под этими утесами, внушавший во все века столь сильное отвращение, оканчивался Коринфским перешейком, и небольшой отряд непоколебимых и неустрашимых солдат мог бы с успехом оборонять временные укрепления в пять или шесть миль между морями Ионическим и Эгейским. Города Пелопоннеса, полагавшиеся на созданные самой природой укрепления, не заботились о поддержании своих старинных стен, а корыстолюбие римских губернаторов истощило силы этой несчастной провинции и предало ее в руки врага. Коринф, Аргос и Спарта отдались готам без сопротивления, и самыми счастливыми из их жителей были те, которых смерть избавила от необходимости быть свидетелями рабства их семейств и разрушения их городов. Вазы и статуи были распределены между варварами соразмерно с ценностью материала, а не с ценностью работы; пленные женщины подчинились законам войны; их красота служила наградой за храбрость, и греки, в сущности, не могли жаловаться на такое злоупотребление, которое оправдывалось примером героических времен. Потомки этого необыкновенного народа, считавшего мужество и дисциплину за самые надежные укрепления Спарты, уже позабыли благородный ответ, данный одним из их предков более страшному завоевателю, чем Аларих: "Если ты бог, то ты не будешь делать зла тем, кто никогда не причинял тебе никакой обиды; если же ты человек, то подходи — ты найдешь людей, которые ни в чем тебе не уступят". Готский вождь продолжал свое победоносное шествие от Фермопил до Спарты, не встречая ни одного противника между смертными; но один из защитников издыхавшего язычества положительно утверждал, что стены Афин охранялись богиней Минервой с ее страшной Эгидой и гневной тенью Ахилла и что завоеватель был испуган появлением враждебных греческих божеств. В веке чудес, быть может, было бы несправедливо опровергать притязания Зосима, заявленные им для общей пользы; тем не менее нельзя не заметить, что ум Алариха вовсе не был подготовлен к тому, чтобы подчиняться наяву или во сне влиянию греческих суеверий. Песни Гомера и слава Ахилла, вероятно, никогда не доходили до слуха необразованного варвара, а христианская вера, которую он усердно исповедовал, научала его презирать созданных воображением римских и афинских богов. Нашествие готов не только не поддержало язычества, но, напротив того, хотя и случайно, содействовало искоренению его последних остатков, и мистерии Цереры, существовавшие в течение тысячи восьмисот лет, не пережили разрушения Элевсина и бедствий Греции.