Читать «Весенний подарок. Лучшие романы о любви для девочек» онлайн - страница 3

1) Что Лившиц стал похож на библейского персонажа.

2) Что ему больше не к лицу прозываться какой-то там Носопырой или даже Феликом, а потому стоит звать его полным именем – Феликс, и начали наперебой строить ему глазки.

Марина же моментально утратила к Лившицу интерес и даже пересела со старого места, на котором просидела целых семь лет, к своей подруге Милке Константиновой. На Маринино место к Феликсу тут же припорхнула Лена Слесаренко, а Маргарита Григорович, по прозванию Марго, опоздала, и потому ей пришлось довольствоваться не слишком выразительным Алешей Пороховщиковым.

Некоторое время Маринино жалостливое сердце оставалось пустым, пока она не сообразила, что в их 9-м «Г» есть, по крайней мере, еще двое, кто нуждается в ее опеке и покровительстве. Таким образом мы наконец и подобрались к Рыбареву и Криворучко.

Богдан Рыбарев, которого, смотря по обстоятельствам, звали то Рыбой, то Рыбарем, был абсолютно серым, неприметным троечником, временами сбивающимся на абсолютные «пары», и одновременно сыном школьной уборщицы тети Люды. Илья Криворучко, наоборот, являлся зубрилой, отличником и сыном директора фабрики детских игрушек «Карлсон». Понятно, что ему приходилось отзываться на Кривую Ручку или, на худой конец, на Карлсона.

Рыбарь занял освободившееся место в Маринином сердце по причине своей бедности. Никто в школе хуже его не одевался, если не считать всякую мелкоту, которая еще просто не доросла до осознания справедливости первой части поговорки «по одежке встречают». Мать Рыбаря, уборщица тетя Люда, имела, помимо Богдана, еще троих Рыбарей: близняшек Олю и Толю, которые учились в пятом классе, и первоклассника Ромочку. Все Рыбари, как один, были одеты в жалкие застиранные кофтенки и джинсики из магазинов секонд-хенда и одинаково презирались школьниками своей возрастной категории. Сначала Марина начала жалеть всех Рыбарей скопом, но потом решила не распыляться и сосредоточиться на Богдане. Она сама предложила ему к списыванию ежедневные домашние задания по любому предмету, а на контрольных пересылала записки с решениями уравнений и задач его варианта, хотя сама сидела на другом. На диктантах она садилась с Богданом за одну парту. Классная руководительница, которая одновременно была и русачкой, смотрела на это даже одобрительно, потому что в противном случае Рыбарь делал бы столько ошибок, что оценивать его работу приходилось бы отрицательным числом. Надо сказать, что Богдан Рыбарь принял неожиданно свалившиеся на его голову Маринины благодеяния благосклонно и даже сердился, если она вдруг заболевала накануне «контрошки» или диктанта.

Одновременно с Рыбарем Марина полюбила и Кривую Ручку (он же Карлсон). В отличие от Рыбаря, Илья Криворучко был весьма зажиточным человеком по причине директорства папы. Учился он отлично, а потому ни в чьей помощи на ниве образования не нуждался. Марина решила полюбить его за некрасивость, неказистость и низкорослость. В отличие от Рыбаря, Карлсон Марину боялся и был счастлив, когда ее по какой-нибудь причине не было в школе. Ему гораздо привычнее и спокойнее было получить очередной подзатыльник от Вадима Орловского, чем выслушивать, как Митрофанова стыдит Вадика за то, что он обижает слабого и беззащитного Карлсона. Карлсон и сам знал, что беззащитен, хотя иногда ему казалось, что его беззащитность уже почти незаметна постороннему глазу, но именно тут-то и вылезала Митрофанова и всем об этом напоминала.