Читать «Вся моя жизнь: стихотворения, воспоминания об отце» онлайн - страница 23

И все-таки всегда с тобой я буду, Ежеминутно, ежечасно, всюду — Когда почти что позабудешь ты. Нет, не забудешь… Вольно иль невольно Почуешь ты едва заметной болью Короткий блеск скатившейся звезды.

In memoriam

Прошла пора чудес. Я больше в них не верю. Пути отрезаны от прошлого давно, И навсегда, перед последней дверью, Пожать нам руки было не дано. Но я тебя благодарю за верность, За память долгую — судьбе наперекор, — Той нити дружбы, прочной и безмерной, Такой живой, как будто до сих пор… И смерть к тебе пришла, но то тепло осталось, Что в душу мне тогда ты заронил. Мне легче с ним назойливая старость И доживания нерадостные дни.

«Широко я тебе распахнула настречу…»

Когда я читаю твои стихи обо мне,

почему-то мне всегда хочется плакать…

(Слова, сказанные в ранней юности)

Широко я тебе распахнула навстречу Беспокойную, жадную душу свою. А теперь поняла я — пустынен мой вечер, Я одна на последнем пороге стою. В чем-то я виновата. Я будто не знала, Что построила замок на зыбком песке… А теперь — все напрасно. Нет больше начала. Ты ушла незаметно. Совсем налегке. Даже дальнего эха я больше не слышу. Ты ушла далеко. Ты совсем далека. Мне ж пора собираться. Все выше и выше Необъятной стеной вырастает тоска.

«Много ли дней или месяцев…»

Много ли дней или месяцев Встанет еще предо мной? Все-таки как-то не верится: Круг оборвется земной… Дальше — пути не изведаны; Большего я не хочу. Просто — нежданный, неведомый Ветер задует свечу.

«Пушистый холм склоняется отлого…»

Пушистый холм склоняется отлого И чей-то вьется след — едва-едва. Как будто здесь кончается дорога, А дальше — только тишь да синева…

«… НА СЛОВА РАТГАУЗА» (ВОСПОМИНАНИЯ ОБ ОТЦЕ)

В 1910 году мои родители переехали из Киева в Москву. На Поварской улице (ныне улица Воровского), напротив особняка графов Соллогуб (ходили легенды, что Лев Толстой описал его в «Войне и мире»), стоял дом под № 33 — особняк купцов Рябушинских. Здесь во дворе, в маленьком белом флигеле, помещалась наша квартира.

Домик был старый. Говорили, что ему уже по крайней мере сто лет. Я почему-то воспринимала этот факт не без гордости. Потолки были низенькие, комнаты совсем небольшие, и старинная обстановка придавала квартире особую прелесть.

Помню, гости, впервые приходившие к нам, восклицали бывало: «Как у вас уютно!». Хотя комнат, по понятиям того времени, было немного — пять, но расположены они были удобно, и в своей детской — солнечной комнатке, выходящей окном на выступ соседней крыши, откуда открывался вид на закоулок у Новинского бульвара (ныне улица Чайковского) и церковь Рождества Христова, — я была как-то изолирована от гостиной и кабинета, где обычно принимали гостей.