Читать «Стоход» онлайн - страница 3

— Мимо прошел этот горлан? — бросив ботву в хлев, где визжал поросенок, скороговоркой спросила она отца и тут же набросилась на Гришу: — Опять с книжкой! Опять! А корзинку только начал! Тут поспешать надо, пока на шарварок не выгнали, а он в книжку уставился! Не читаньем же твоим будем расплачиваться с паном за землю! Сколько раз говорила тебе!

— И чего привязалась! — покосился старик на дочь. — Он сегодня уже за восьмую взялся. Меня обогнал.

Оляна недоверчиво посмотрела под стреху сарая, где висели новые корзинки:

— Да я ж не заметила. Ну, то и хорошо. Помогай, сынок, помогай. Наскребем деньжат, так хоть на тот год выберемся из долгов.

Она опять ушла на огород, одной рукой поправляя платок, а другой помахивая бегущему следом утенку.

— Цивь, цивь, цивь! — звонко попискивал утенок.

— Вуть, вуть, вуть! — звала его хозяйка.

И со стороны казалось, что они прекрасно понимают друг друга.

Гриша всегда удивлялся, как быстро мать приручает животных. Когда была корова, постоянно разговаривала с ней: пока подоит, расскажет все свои обиды. И Чернушка всегда стояла тихо, даже переставала гонять жвачку, словно и на самом деле старалась не пропустить ни одного слова. А когда секвестратор увел корову за долги, мать перенесла свою любовь на телочку. За лето они так сдружились, что телочка не отставала от хозяйки ни на шаг. И в огород, и в поле, и к соседям — всюду ходила за нею. Забрали на панский двор телочку — мать приручила приблудного утенка.

Гриша вздохнул: трудно ей без отца, скучно, вот и привыкает ко всякой живности. По-стариковски покачав головой, он снова принялся за свое дело. Взялся и за чтение. Он делал это без ущерба работе. Раскрыл книжку на ящичке с кострикой, подвешенном под окном для предохранения хаты от сырости. Глаза бегают по строчкам книжки, а руки плетут корзинку. Лишь изредка глянет: ладно ли идет дело — и снова в книжку. Не может оторваться — так интересно рассказывается в ней про мальчика Янко, который всю жизнь мечтал о скрипке, а когда прикоснулся к ней, его убили.

С самого рассвета сидит Гриша с дедом под огромной дикой грушей, которая одной ветвью закрывает всю хату и двор, а двумя другими достает чуть не до середины улицы. Ровный и широкий, как стол, пень когда-то спиленного отростка груши — любимое место деда и внука.

— На шарварок! На шарварок! — слышится уже в другой стороне.

— Грыць, а выглянь: он уже на хутора пошел или еще вернется?

— Сейчас, дедушка! — с готовностью ответил Гриша и полез на дерево.

Он по крику знал, куда направляется десятник, но хотелось хоть на минуту распрямить замлевшую спину. Быстро, как кошка, Гриша забрался на самую макушку груши. И, словно забыв поручение деда, вдруг звонко, беззаботно запел:

И шумыть, и гудэ, Секвестратор идэ! Ховай, маты, стари шматы, Бо и ти вин забэрэ!

— Что ты там поешь!