Читать «Грановский» онлайн - страница 76

Грановский отмечает, что формы народной жизни гораздо более разнообразны, и это разнообразие он не берется объяснить. Однако, намечая решение этого вопроса, Грановский уходит от той объективно-идеалистической и в конце концов мистической конструкции, которую он создавал в начале 40-х годов. Согласно его взгляду того времени, особенность народов определялась особенностью их «духа», их «идеи», происхождение которых «непроницаемо, сущность таинственна…» (4, 43). Теперь он пытается объяснить различие форм народной жизни уже не различием их таинственного «духа», а с помощью «науки», исходя из условий их жизни, хотя он далек от того преувеличения роли «географического фактора», которое было свойственно некоторым писателям XVIII в. «В чем же заключается национальная особенность народов? — спрашивал Грановский. — Этого наука еще не объяснила. Одно из важнейших условий развития государственного быта народа — это географическое положение страны, поэтому связь географии с историей очень важна. Ее уже высказал Аристотель; в XVIII в., в котором преобладала материальная философия, Монтескьё приписывал слишком большое влияние почве на развитие человека; и это потому, что не сознавал живого организма в каждом народе» (19, тетр. 3, л. 6—боб.). В другой записи мы читаем: «Из предыдущего изложения мы видим, в какой тесной связи находится человек с природой, какое влияние имеет на него почва, климат и вообще все географические условия» (20, л. 2).

Мы проследили идеи введения к курсам древней истории и первого его раздела потому, что в них отчетливо проявляются тенденции мысли Грановского конца 1840-х и начала 50-х годов, зародившиеся в курсах и печатных работах более ранних лет. Они важны, поскольку показывают путь распадения идеализма органической теории изнутри.

В целом эту тенденцию поиска нового объяснения исторической закономерности можно было бы охарактеризовать как возрастание значения, которое Грановский придавал материальным условиям жизни общества при объяснении его развития (его «прогресса», пользуясь его терминологией) и функционирования. Сами эти материальные условия, по Грановскому, весьма многообразны и по-разному воздействуют на жизнь и историческое развитие народов. Как же обобщил Грановский то, что нам уже известно, и что было сделано Грановским в его речи 1852 г.?

Прежде всего о выводах, которые Грановский сделал из применения данных естествознания к изучению истории. Он стремился обобщить то, что по этому поводу было сказано не только им самим, но и различными учеными — знаменитым немецким историком Б. Г. Нибуром, которому Грановский посвятил специальную статью, вслед за ним историками К. Ш. Фориелем, братьями Тьерри и другими учеными в доказательство исторического значения «человеческих пород»; учесть то, что известный натуралист В. Ф. Эдвардс выяснил в вопросе о «физиологических признаках человеческих пород»; использовать то, что сделали ученые в области этнографии, а также Ш. Л. Монтескьё, Риттер, К. М. Бэр — в вопросе о влиянии «географических условий, климата и природных определений вообще на судьбу народов» (3, 19–20). Изложив эти данные науки 30—40-х годов XIX в., Грановский делает вывод: «…история, по необходимости, должна выступить из круга наук филолого-юридических… на обширное поприще естественных наук». Он говорит о «важности естествоведения в приложении к истории», утверждает, что существует «естественная» необходимость, «лежащая в основании всех важных явлений народной жизни» (3, 19; 23).