Читать «Диалектика природы и естествознания» онлайн - страница 161

Вместе с тем нет оснований для допущения одновременного и как бы независимого возникновения в эволюции своего рода «зачаточных» социальных способностей (к труду и мышлению) и сходных с гоминидными приспособлений и полагать, что антропогенез является процессом не столько возникновения социального из биологического, сколько их параллельной и «сопряженной» эволюции, иначе говоря, рассматривать антропогенез как изначально предетерминированный этап прогрессивного развертывания анатомоморфологических и социальных «зачатков», ранее сформировавшихся в развитии живого. При такой постановке вопроса исключается возможность изучения антропогенеза как процесса становления человека и общества, как скачка в развитии материи, а при попытке проследить происхождение наиболее древних гоминидных адаптаций (например, употребление предметов в качестве орудий) выводит исследователей далеко за пределы филогенезиса приматов.

Большинство исследователей считают, что «хотя строгого соответствия между стадиями морфологической эволюции человека, с одной стороны, и его культурного прогресса, с другой, не обнаруживается, однако в целом бесспорно, что оба эти процесса шли параллельно и были внутренне связаны один с другим». Вывод об отсутствии прямой зависимости между изменениями анатомоморфологических структур и уровнем развития орудий труда подкрепляется и результатами эмпирических реконструкций антропогенеза. Например, раскопки на Ближнем Востоке обнаружили существование здесь людей типа Схул, арсенал орудий труда которых соответствовал уровню мастерской первобытной техники. Аналогичные данные получены и при исследовании культуры Кина. Ученые установили, что ее создателями были гоминиды типа Шапель (т. е. специализированные их формы). Раскопки показали, что отсутствовали сколько-нибудь существенные различия в анатомо-морфологическом строении организма между прогрессивной ветвью виллафранкских австралопитековых, систематически употреблявших предметы природы в качестве орудий, и архантропами первой половины антропогена, уже перешедшими к их искусственному изготовлению. Переход от стада обезьян к человеческому обществу, отмечает П. И. Борисковский, представлял «сложный диалектический процесс. В стадах обезьян постепенно зарождались отдельные элементы человеческого общества. А с другой стороны, у древнейших людей, архантропов, еще долгое время переживали отдельные элементы, характерные не для людей, а для обезьян».